Дом с историей

Если честно, то у меня было непомерное желание кого-нибудь прибить. Три дня в усадьбе творилось непотребство. Приехали какие-то ребята в черных одеждах, осмотрели дом и… куда-то потерялись на территории усадьбы. Глеб Степанович теперь был при мне, как пришитый. Даже ночью, притащив к двери моей спальни раскладушку, дежурил и бдел.

Иван, коротко переговорив с братом и проверив «потерявшихся» бойцов, свинтил в неизвестность. Где его три дня носило, я не знала. И знать не хотела. Александр, кстати, тоже не объявлялся. Если честно, то я начала бояться за «кудряшку», потому что знала отношение к нему Ивана. Янка тоже в контору пока не ездила. Если честно, то я не очень понимала, чего все так переживают. Не будут же меня красть средь бела дня из собственного дома. Да даже в городе это проблематично провернуть. Камеры же везде. Да и если человеку нужны картины, а не я, то зачем так перестраховываться?

- Марин, а если они стрелять начнут? – Чуть слышно спросила меня Динка за завтраком.

- А смысл? – Удивилась я, увидев за окном неясное передвижение. Наверняка один из этих, черных передвигался.

- Мало ли что. - Динка покосилась на жующего кашу Митьку.

- И Саши до сих пор нет. – Вздохнула Янка.

- И нам никто ничего не говорит. – Согласилась я.

Яна отвлеклась на запиликавший телефон, а Динка на вытирание чумазой Митькиной мордашки. Я грустно хмыкнула и вновь отвернулась к окну. Даже кофе пить не хотелось.

- Марин. – Сестра закончила разговор и раздраженно бросила телефон на стол. – Саша не нашел нигде трупа своего дяди. В контору пока попросил не ездить. Там странные люди ошиваться начали. Он сам-то через окно выбраться успел.

- Все веселее и веселее. – Нахмурилась я. – Уж лучше бы нашелся этот Баранов-старший.

- Конечно, лучше. Даже если мертвым, то Александр прикроет эту никому не нужную нотариальную контору и сделает нормальный центр юридической помощи, потому что сам является простым юристом. Хорошим, кстати, юристом. – Кивнула своим мыслям Янка.

- Подожди. – Я помотала головой. – Но Александр же сказал, что это его контора. Точнее, была его отца. Зачем ему какой-то там центр?

Сестра оглядела меня снисходительным взглядом.

- Марин, на данный момент Саше принадлежат только офисы, а не сама контора. Нотариальная контора Барановых была создана его отцом, когда он выкупил помещения в этом здании и получил статус нотариуса. Его дядя после смерти брата просто вывеску оставил прежней, потому что тоже умудрился стать нотариусом. По сути, он арендует сейчас у Саши офис, хоть и нанимает племянника в качестве юриста.  А представляешь, сколько стоят такие помещения в центре города…? Ой, - она прижала ладонь ко рту. – Если его дядя был должен местному авторитету, а у него ничего своего не было, то за Сашей тоже будут охотиться. Помещения-то его. – Она вновь схватила телефон, но дозвониться не удалось. Телефон «кудряшки» оказался отключен.

- Вот теперь даже я занервничала. – Призналась Динка, отправившая Митьку на кухню к бабе Насте.

- Дин, может тебя на время все-таки к родителям определить? Все же не так опасно там…. – Предложила я, беспокоясь за подругу.

- Я тебе уже сказала, что не поеду. Меня ж там закроют навсегда без права выгула. Или того хуже, замуж выдадут за кого-нибудь жутко правильного. – Открестилась она.

Я кивнула, принимая ее позицию. Она же меня никогда от дурных идей не отговаривала, вот и я не буду.

Все три дня мы бродили по дому с кипой бумаг и делали опись находящегося в усадьбе ценного имущества. Его оказалось немало. Вот и сегодня после завтрака наша делегация отправились по списку. Глеб Степанович бродил с нами.

От монотонной работы нас отвлек шум подъехавшей машины.

- Баранов. – Оповестила выглянувшая в окно Янка и понеслась прочь из дома.

Мы с Динкой переглянулись и поспешили за ней. Не зря. Александр приехал не один. Он привез собой еще и хмурого Ивана, который мрачно на меня взглянул и подошел к Глебу. Они тихо перекинулись парой слов. Я молча ожидала, когда мне хоть что-нибудь расскажут. Иван, облаченный в такой же черный безликий костюм, как и мои охранники, подошел ко мне спустя пару минут. Я с вызовом на него посмотрела, но все так же терпеливо держала рот на замке, надеясь, что у мужчины хватит совести мне все рассказать. Зря. Меня ласково взяли под локоток и сопроводили в мой же кабинет, захлопнув дверь перед носом Динки.

- Ну? – Все же спросила я, чуть прищурившись.

- Ты находишься здесь дальше. Под охраной. – С нажимом сказал он.

- Вань, я не хочу под охраной. – Покачала я головой. – Распускай этот балаган. Мне уже все равно убьют меня, или нет….

- Мне не все равно. – Перебил меня этот невменяемый мужик.

- Ты ведь бывший военный? – Склонила я голову набок. Глеб Степанович «колоться» по этому поводу отказался.

- Да. – Подтвердил он с опаской.

- Контуженный. – Это я уже не спрашивала.

- И что с того? – У него совсем испортился характер.

- А с того, что тебе должны были таблеточки от паранойи прописать. – Не сдержалась я. – Убирай всех этих мужиков с моей территории. – Сделала еще одну попытку вразумить его.

- Все сказала? – Я и опомниться не успела, как Иван притянул меня к себе и коротко поцеловал. А пока я приходила в себя, упал на диван, умудрившись в полете посадить меня к себе на колени. – Устал, как собака. – Он потер глаза. Я заставила себя никак не реагировать на это, хотя жалко его было. – Сейчас расскажу тебе все и спать пойду. У Толмачева какая-то движуха началась. Весь город на ушах стоит, ищут кого-то. Как и мы…. Или что-то. В неизвестность потерялся директор музея, у которого ты картину забрала. Твоя находчивая сестра вовремя заморозила твои счета на месяц и поставила банки на уши. У Толмачева не останется никакого выбора, кроме как прийти сюда, к тебе. Но Зверь охраняет тебя, поэтому не полезут.

- А Зверь, это который? – Только и спросила я.

- Знакомить не буду. – Коротко помотал он головой и, отодвинув ворот моей футболки, уткнулся носом в ключицу, блаженно засопев.

Я поежилась от такой щекотки.

- У тебя Тимка дома один остался. Его тогда тоже сюда нужно. В усадьбу. – Вспомнила я.

- Я его к матери отправил. На месяц, пока не уляжется все. – Сонно пробормотал он.

- Так. – Я отодвинула от себя его руки и поднялась на ноги. – Вставай. Сейчас спать тебя будем укладывать. – Потянула его за руку.

Иван нехотя встал и поплелся за мной. Действительно устал, раз не бегает и не орет на всех.

Поразмыслив, привела его в свою спальню. Нашла полотенце (из вредности, розовое) и впихнула ему в руки.

- Иди в ванную, я пока расстелю кровать. – Велела.

К моему удивлению, он даже спорить не стал. Ну и ладно. Мне же легче. Вернулся он минут через семь. В одном полотенце, обернутом вокруг талии. С сожалением на меня взглянув, он устало усмехнулся и забрался под одеяло.

- Полежишь со мной? – Спросил он так, что я поняла: придется полежать.

Как была в льняных шортах и футболке легла поверх одеяла. Но Иван в мгновение ока запихал меня под одеяло и притиснул к себе. Через несколько секунд я почувствовала, как его тело расслабилось. Не знаю, может ли человек уснуть через несколько секунд, но у него получилось. Вот только рука, прижимающая меня к нему, сразу напряглась, стоило мне пошевелиться. Хмм, ну ладно. Полежу.

Лежать пришлось почти час, потом Иван все же перевернулся на спину, убрав с меня тяжелую конечность. Я же повернулась к нему, чтобы полюбоваться им спящим. Чуть улыбнулась, отметив, что щетина стала еще длиннее. Под глазами залегли тени и морщинки стали выделяться куда резче. На левом виске к моему удивлению обнаружился короткий шрам. Да и на груди и руках они были. И несколько круглых отметин…. Я даже не сразу поняла, что это пулевые ранения. Где он так…?

Я уже руку протянула, чтобы потрогать, погладить эти шрамы. Но его кожи так и не коснулась, побоявшись разбудить. По-хорошему, мне надо было спуститься вниз и поговорить с Александром о дальнейших действиях. И с девчонками обсудить ситуацию. Но вместо этого я открыла ящик прикроватной тумбочки, взяла листы для рисования и карандаш и принялась запечатлевать на бумаге то, что видела глазами. Тяжелый подбородок, взъерошенные волосы, фактурные черты лица…. Крупные ладони, красивые суховатые мышцы, шрамы и шрамики. Я зарисовывала отдельные части тела видя в этом цельный образ одного человека. Угораздило же меня так вляпаться….

Уйдя с головой в любимое дело, не сразу поняла, что изменилось.

- Покажешь? – Услышала хриплый ото сна голос Ивана.

Вскинула голову, оторвав взгляд от бумаги.

- Выспался уже? – Удивилась я.

- Вечер уже. – Кивнул он на окно. И правда. Солнце за окном уже ощутимо тянулось к горизонту. – Так покажешь? – Он вновь кивнул на рисунки.

Я, пожав плечами, протянула ему наброски. Мужчина нахмурился, разглядев то, что я там изобразила.

- Могла бы и поинтереснее объект для рисования себе выбрать. – Наконец, хмыкнул он.

- А чем ты плох? – Улыбнулась я.

- Потасканный, истрепанный, шкура, опять же, подпорченная. – Вынес он вердикт.

Я пожала плечами.

- Тебя легко рисовать. Ты колоритный. – Не стала с ним спорить.

Он аккуратно отложил мои художества на тумбочку и, подперев голову рукой, лег набок.

- Колоритный, значит. Ладно. – Он окинул меня задумчивым взглядом. – Марин, я серьезно хочу на тебе жениться.

- Эмм, - только и смогла выдавить я из себя, опешив от такого поворота. – Зачем?

- Детей легче будет на себя записывать. – Спокойно отреагировал он.

- Каких детей? – Что-то у меня уже ум за разум заходить начал.

Он задумался.

- Девочек, в идеале. – Решил.

- Господи! – Я села прямее и подозрительно уставилась на лежащего на кровати мужчину. – Ты точно псих. Ты меня толком не знаешь даже. – Попыталась разубедить его.

Он улыбнулся. Открыто так.

- Я главное разглядел. Ты не предашь. – С чего-то решил он, глядя на мрачную меня с усмешкой.

- А мне-то зачем такое счастье? – Энтузиазма его желание у меня почему-то не вызвало.

- Я тоже не предам. – Дернул он голым плечом. – Составим брачный контракт, где укажем, что я на твои деньги не претендую. Переедешь ко мне, когда я буду уверен в твоей безопасности. Можешь даже кота завести, у меня аллергии нет.

- Поразительно. – Пробормотала я. – А если я не хочу замуж?

- А чего ты хочешь? – С любопытством спросил он.

- Не знаю. – Я действительно не знала, чего хочу.

- Когда узнаешь, сообщи. А так, пока будем действовать по этому плану. – Решил он.

Я нервно рассмеялась. Командир, блин, нашелся.

- А вдруг ты в постели плох? – Решила поддеть его.

Теперь рассмеялся Иван.

- Мне тебе сейчас обратное доказывать, или сначала покормишь? – Сквозь смех выдавил он.

Я тут же испугалась, что он все три дня не ел. Где его носило, я даже предположить не могла, поэтому вскочила с кровати и понеслась к двери.

- Идем на кухню.

Короткий смешок меня остановил.

- Я голый. Помнишь? – Сказал он и встал, оставив полотенце на кровати. В таком виде в ванную и прошествовал. Вернулся… с телефоном и все в таком же виде. – Глеб сейчас принесет одежду.

Я даже кивнуть сейчас не смогла, разглядывая его. Его спину я еще не нарисовала. Жилистая, с ярко выраженными мышцами. Да и спереди…. Так мы молча друг на друга и смотрели, пока в дверь не постучали. Я тут же отмерла и пошла забирать одежду. Глеб Степанович вручил мне стопку вещей и отошел на несколько шагов, не спеша покидать место своей постоянной дислокации.

- Одевайся. – Положила я одежду на кровать и отвернулась.

- Настолько противен? – В голосе Ивана звучала насмешка.

- Нет. – Покачала я головой. – Но ты же есть хочешь.

Позади меня раздался короткий смешок.

Ужинать пришлось на кухне, так как все остальные давно поужинали, а Анастасия Семеновна уже отправилась в свой домик. Иван сам сунулся в холодильник, нашел какое-то рагу, разложил по тарелкам и разогрел. Мне же даже хлеб не дал порезать, велев не дергаться. Я и не дергалась.

После ужина Ваня нашел Александра, который, судя по всему, решил тоже пожить в усадьбе, и утащил его в кабинет. Мой кабинет, между прочим. И Глеба Степановича туда же вызвал. И одного из парней в черной одежде. Меня на обсуждение не пригласили, поэтому я обиделась и отправилась рисовать невыносимого мужика в полном неглиже. А нечего вот….

Иван на ночь не остался. Я только надеялась, что он отправился к себе в теремок. Ну, или в ангар на всякий случай.

- Марин, - Янка заглянула ко мне в спальню на следующее утро и застала творческий беспорядок в комнате, вызванный валяющимися тут и там листами с карандашными набросками. – Ничего себе. – Присвистнула сестра, разглядев, что на них изображено. Я тут же покраснела.

- Это не рисунок с натуры. – Пробормотала.

Янка громко фыркнула, показывая, что это уже мои проблемы.

- Марин, слушай, а ты так и не рассказала, что у вас с этим Иваном. Вы встречаетесь? Или еще что-то? – Сестра открыто смотрела на меня, ожидая ответа.

- Не знаю. – Я со злостью отбросила еще один изрисованный лист в сторону и вздохнула. – Вчера он сказал, что нам пожениться надо.

- С какой целью. – В Янкиной голове тут же заработал калькулятор, отметая эмоциональную составляющую.

- Детей записывать. На деньги не претендует. – В этом я была почти уверена.

- Детей…. Это серьезно. – Задумалась Яна. – А ты согласилась?

- А меня никто о согласии и не спрашивает. – Пожала я плечами. – Шовинист неотесанный.

Сестра с минуту задумчиво смотрела на меня.

- Марин, а тебе какой нужен? – Огорошила она меня вопросом. – Нюня тебе не подойдет, парень-друг тебе тоже не особо нужен. Людям ты не очень-то и доверяешь. А этот Иван неплохой мужик. Агрессивный слегка, но ты это прекрасно сглаживаешь.

- Он же всю жизнь будет все решать за меня. – Возмутилась я.

- Марин, давай честно. – Янка плюхнулась на кровать рядом со мной. – Что ты в жизни решала сама? Какие цели ставила? К чему стремилась?

- Я сюда приехала и выучилась на художника. – Нашла я единственный подобный эпизод в своей жизни.

- И все. – Напомнила мне сестра. – Дальше тебя несло по жизни просто по течению. Тебя Динка немного подпихивала и все. Тебя даже это наследство вынудили взять. И то ты не очень понимаешь, что с ним делать. Так что решительный мужик тебе в доме не помешает. – Наставительно посоветовала она. – Да и защитить тебя он сможет. И человек творческий, насколько я смогла узнать.

- И что? Мне теперь только из-за этого замуж за него идти? – Жалобно спросила я.

- Марин, если бы на меня так хоть один мужик смотрел, как на тебя твой Иван, я б не думала ни секунды. – Фыркнула Янка.

Я скривилась, но прекрасно понимала, что она права. Мне всегда не хватало какой-то решительности в жизни. Даже в бытовом плане. Здесь, в бабушкиной усадьбе, меня тоже куда-то несет жизнь. Сама я совершенно не барахтаюсь. И цели особо никакой нет. Не возвращаться же в магазин на кассу, чтобы смысл жизни найти.

А Иван…, он меня будоражит. Заставляет меня и смеяться, и злиться, и тревожиться, когда его нет рядом. Я с ним живая. Не та отмороженная кукла, которой показалась ему при нашем знакомстве. Так, может быть, Янка и права? Стоит попробовать…. Хватит уже бояться жить. Хватит.

Следующие два дня прошли достаточно спокойно. Иван снова куда-то пропал. Только написал сообщение, что будет пока занят и все. За это на одном из неудачных рисунков я пририсовала ему ослиные уши. Знаю, что по-детски, но надо же куда-то эмоции стравливать.

А днем у нас случилось то, чего никак не должно было быть. Заболел Митька. То ли мороженное переел. То ли просто вирус какой подхватил. Но у малыша поднялась температура. И держалась до самого вечера, не поддаваясь никаким жаропонижающим лекарствам.

- Господи, - металась по комнате Динка. – Он же редко болеет. Почему температура не сбивается…? – Сокрушалась она.

Я сидела с Митькой на кровати и думала, куда бежать и что делать.

- Его, наверное, врачу показать нужно. – Посоветовала тихо.

- Точно. Скорую нужно вызвать. – Спохватилась подруга.

Янка, стоящая у дверей, выглянула наружу и кликнула Глеба Степановича. Коротко объяснила ему ситуацию. Тот пообещал уладить дела с охраной. Пока ждали врачей, Анастасия Семеновна обеспокоенно заглядывала к нам несколько раз. К Митьке она успела сильно привязаться и теперь переживала не меньше нас.

Врачи прибыли через двадцать минут. Учитывая «кордоны» на их пути, это было очень быстро. Более того, их сопровождали три «наших» бойца от машины до самой комнаты.

- Я очень советую вам поехать с ребенком в больницу. – Вздохнул пожилой фельдшер после осмотра Митьки. – В легких прослеживаются хрипы. Нужно сделать обследование, чтобы исключить воспаление, или еще что похуже.

- Я с вами. – Решила я, так как я могла оплатить и лечение, и отдельную палату. Возможно, понадобятся дорогие лекарства. Да и Динку поддержать нужно будет. Вон как с лица спала.

- Марин, нет. – Покачала головой Яна.

- Я поеду. – Заупрямилась. – Со мной Глеб Степанович будет. Можно еще кого-нибудь с собой взять из этих…. – Кивнула на толпящихся в коридоре бойцов.

В итоге было решено, что Дина с одним из телохранителей поедет в машине скорой помощи, чтобы не терять Митьку из виду. Я с Глебом Степановичем и еще одним телохранителем поеду в своей машине.

- Марин, не стоит. – Янка даже в гараж за мной выбежала. – Давай я поеду.

- Митька – мой крестник. – С нажимом ответила я. – Не дай бог что-то случится, я себе ни в жизни этого не прощу.

Сестра кивнула, поняв, что я не отступлюсь. Да и вряд ли кто-то будет ночью за мной следить. Зачем? Да и в поселок же чужих не пускают….

До детской больницы мы добрались буквально за полчаса. В пустом больничном коридоре нас встретила медсестра и, оценив прибывшую с нами группу поддержки, юркнула куда-то в кабинет. Через минуту к нам вышел врач с крайне заспанным видом. Митьку оформили быстро.

- Может быть, стоит подождать утра? – Он визуально осмотрел ребенка. – У нас с восьми все кабинеты откроются.

Я порадовалась, что захватила с собой наличность. Сунула врачу в карман несколько купюр и умоляюще на него посмотрела.

- Может быть, сегодня посмотрите. У него температура не снижается. – На Динку смотреть страшно было.

Мужчина тяжело вздохнул и посмотрел на медсестру.

- Люсь, буди Подгорского. Пусть оборудование включает. – Проворчал он и направился из смотрового кабинета вглубь коридора, поманив Дину за собой.

Та подхватила Митьку и ринулась за врачом. Я тоже отправилась следом за ними. Естественно, охранники одну меня не оставили.

Я уже около часа сидела у кабинета, в котором спорили врачи. Митьке поставили укол, после которого температура начала падать, и малыш уснул. Консилиум из двух не выспавшихся врачей был не очень продуктивным. Дину с Митькой сейчас отправили в одноместную палату, чтобы отдохнули (один охранник дежурил с ними). А я вот сидела под дверью и слушала какие-то научные термины непонятного значения. Не выдержав, встала и пошла искать автомат с кофе. У входа я его видела. Глеб Степанович отправился со мной, оставив телохранителя у кабинета с врачами.

Автомат оказался в закутке. Вот только мелочи у меня не оказалось. Я вздохнула и обернулась к Глебу Степановичу, чтобы попросить у него пятьдесят рублей. Обернулась вовремя. Как раз, чтобы увидеть, как мой охранник, получив по голове чем-то тяжелым падает на пол.

Я рот открыть не успела, чтобы заорать. Мне его банально зажали ладонью, скрутили мои руки и подтолкнули к выходу.

- Тихо, пигалица. А то пришью. – На меня пахнуло запахом сигарет и гадкого до тошноты парфюма.

На улице нас ждала машина, куда меня и впихнули. Машина тут же тронулась.

- Не будешь брыкаться, целая доедешь. Нам Толмач сказал, тебя живой привезти. А вот в каком виде ты будешь, его не волнует. – Услышала, сев на сиденье. Я кивнула, показывая, что орать и брыкаться не буду. Я пока в своем уме и понимаю, что против двух здоровых бугаев и одного немаленького водителя я бессильна. – А ты красивая. Как кукла. – Усмехнулся тот, кто притащил меня в машину.

Я промолчала, сверля глазами своих похитителей. Зря я Янку не послушалась и дома не осталась. С другой стороны, что им мешало Динку в заложники взять? Лучше уж я.

- Может, ее того…. Красивая же. – Усмехнулся бугай на переднем сиденье.

- Толмач тебя потом пришьет и глазом не моргнет. Эта краля ему самому зачем-то нужна. – Не согласился главный похититель.

Я закусила губу, чтобы не разреветься. Руки болели. Точно синяки будут. Глубоко вдохнув, отвернулась и стала смотреть в окно. Ехали мы явно куда-то за город. Интересно, куда? Главное, не поддаваться панике. Плакать потом буду.

Ехали мы около часа. На улице было темно, так что я даже направление не запомнила. Машина остановилась рядом с большим домом. Я усмехнулась, увидев башенки. И этот в домике принцессы решил жить.

- Выходи. – Дверь машины распахнулась.

Я прижала к себе чудом уцелевшую во время похищения сумку и выбралась на улицу. Огляделась. Охраны много. У каждого фонаря стоят. Но…. Мне было с чем сравнить, поэтому я для себя отметила некую неопрятность в их одежде и поведении. Не профессионалы. Это радовало.

- Что в сумке? – Спросил парень, стоявший у входа в дом.

- К-косметичка. – Дрожащим голосом ответила. Горло пересохло от страха.

Проверять никто почему-то не стал. Это радовало.

Внутри дом оказался… мраморным. Как мавзолей. Холодный, неуютный, мрачный. Я внутренне ежилась, пока меня вели по нему.

- Сюда. – Меня подпихнули к позолоченной двери. Ноги бы оторвать тому дизайнеру, который это все придумал. – Толмач ждет. – Меня втолкнули в открывшуюся дверь.

Ну что ж…. Кто там меня ждал? Дождался!

 

***

Иван

Я устало зашел домой и сел на ближайший стул. Даже разуться сил не было. Весь день сегодня со Зверем разрабатывали план, чтобы прижать этого Толмачева. Маринку я ему отдавать не собирался. Еще и этот нотариус бесследно исчез, найти не можем. И директор музея.

В кармане запиликал телефон. Странно, Глеб чего-то звонит.

- Да. – Ответил.

- Марину похитили. – Голос брата звучал глухо, как будто через силу.

- Что-о? – Подхватился я. – Как похитили? Я тебе днем звонил, все нормально было.

- Мы в больнице. Меня вырубили, ее увезли с собой. – Ответил он.

Я уже выскочил из дома.

- Диктуй адрес. Сейчас подъеду. Зверь тоже. Сам как? – Спохватился.

- Жить буду. – Усмехнулся он.

Сев в машину, набрал Зверя. Тот заверил, что примчится тоже в больницу. И бойцов, что за Толмачевым следят, приведет в боевую готовность.

Пока ехал, внутри разливалась противная горечь разочарования в самом себе. Не уберег. Какого хрена ее куда-то понесло? Нужно было больше людей приставить. Самому от нее не отходить. Глеб почему не сообщил, что куда-то ее повез? Раздолбаи одни кругом. Нужно было свою группу собирать и у каждой елки поставить проверенных людей.

Чувство беспокойства росло с каждой минутой. А что, если ей больно сделали? Урою всех. Так, броник в багажнике лежит. Стволы Зверь привезет.

Телефон вновь зазвонил.

- Она в доме Толмачева. Пацаны отчитались, что из машины выходила. – Сказал друг. – С виду невредимая. Одежда помята, но не порвана. Сам понимаешь, если бы….

- Заткнись! – Посоветовал со злостью.

- Не ори! Сейчас скоординируемся немного и можно штурмовать. – Повеселился Зверь. – Убивать ее точно пока не будут.

- Я тебя сейчас прибью. – Рыкнул, понимая, что помимо убийства с ней много чего могут сотворить.

Твою мать! Она же красивая, как не знаю кто. А у этой твари бордели везде. В висках стучала ярость. Я развернул машину.

- Встречаемся не в больнице, а у его дома. Пусть меня встретят. – Приказал.

- Исаев, ты уверен, что тебе стоит лезть в пекло. Ты ж на эмоциях. – В голосе друга слышалось беспокойство.

- Иди ты…! – Не выдержал я. – Ты хоть понимаешь, что с ней там сделать могут!?!

- Не кипятись. Просто предложил. – Хмыкнул он и прервал звонок.

Я протяжно выдохнул, стараясь успокоиться. Ладно, самобичевание делу не поможет. Сейчас моя задача – вытянуть ее из этого гадюшника. Если для этого придется перебить толпу утырков, то я это сделаю.

А Маринку к себе после всего этого наручниками пристегну, штампом в паспорте привяжу, детей наделаю….

Радовало в такой ситуации лишь одно: я точно знал, что она носит с собой шокер и умеет им пользоваться.