Дом с мезонином в наследство (Коварство, или Тайна дома с мезонином)

 Он развернулся резко и вышел, громко хлопнув дверью. Ольга вздрогнула нервно, снова прижала руки к лицу. Сильно так прижала, запрокинув назад голову, будто и впрямь как артистка какая из телевизионного слезливого сериала. По крайней мере, ей самой так показалось. И тут же неловко стало за свой мелодраматический жест, будто увидела себя со стороны. Тем более, что без Игоря как–то больше и не плакалось. Наоборот, полезли в голову рваными обрывками назойливо–оптимистические дурные мысли, похожие на пионерские лозунги. Вроде того, что «…надо пройти через все, чтоб чего–то в жизни добиться…» Только звучали они не по–пионерски оптимистично, а тоскливо как–то. А главное, слово–то какое противное в голову пришло – добиться! Как будто для этого добить кого–то нужно…

 Ольга медленно поднялась со стула, подошла к окну, оперлась горячим лбом о стекло. Вот нельзя ей плакать совсем. После слез всегда такая тоска приходит… И поэтому надо не плакать, а надо жить! Жить! Не в серой толпе жить, а нормально жить! Жить, как она хочет! То есть все для себя основательно имея, как личность полностью состоявшись и гордо перед этой серой толпой блистая. Может, несколько и самоуверенно это звучит, но только так, и никак иначе. А с тоской всегда справиться можно, были бы деньги… Господи, и опять деньги… Замкнутый круг какой с этими деньгами…

 Всхлипнув горько, она снова дала волю слезам, вцепившись зубами в судорожно сжатый кулак. Знакомый с детства жест, кстати. Жест одиночества. Точно так же и мама пихала в зубы кулак, когда плакала тогда, в машине, в темных ночных переулках, боясь разрыдаться слишком громко…

 *** 

9.

 Ближе к обеду за воротами дома коротко гукнула машина Олега, и Анюта, схватив на руки Сонечку, понеслась встречать приехавшего за ней из города мужа. Ловко справившись с замком, приоткрыла квадратные деревянные полотна и, одарив Олега широчайшей улыбкой, потянула их на себя, давая ему дорогу во двор. Он снова нажал на клаксон, приветствуя жену и дочь, махнул коротко рукой – отойдите в сторонку, мол… Сонечка, увидев отца, тоже радостно затрепыхалась в Анютиных руках, завертелась направо–налево плотненьким своим тельцем. Заехав во двор, Олег выскочил быстренько из машины, потянул руки к дочери, сграбастал бережно, загукал–заворковал с ней ласково.

 «Нет, не сможет он сказать «нет»…», — с облегчением подумала Анюта, вспомнив про давешние свои сомнения, — « Не может, и все. Он любит нас. Меня, Сонечку… И второго

ребенка тоже будет любить…»

— Анька, у меня для тебя хорошие новости! — радостно повернул он голову к Анюте и потянулся губами, чтобы чмокнуть жену в подставленную розовую щеку. — Я тебе работу нашел!

— Какую работу? – осторожно отстранилась от него Анюта.

— Какую, какую! Классную, вот какую! У меня тут клиент один в специализированной фирме работает, они ландшафты на английский манер в богатых усадьбах насобачились оформлять. Представляешь? Говорят, это теперь модно. Жаловался, что заказов – море, а специалистов не хватает! Да и всякой другой работы невпроворот. Он обещал тебя взять…

— Так я же не ландшафтный специалист, Олег! Ты что! Я в этом мало чего понимаю…

— Да какая разница, Аньк! Главное – зацепиться! А богатым – им все равно, за что деньги отдавать. Для них дорого – значит, хорошо. А во всех этих тонкостях экстерьеров и не разбирается никто, хоть какой ты там ландшафт ему нарисуй. Хоть Рязанский, хоть Вологодский – ему без разницы. Главное, чтоб он уверен был, что он самый что ни на есть английский…

— Ну уж, не скажи, - покачала головой, не соглашаясь с ним, Анюта, – сейчас уже все начали разбираться потихоньку.

— Да ни фига не начали! Я вот, например, такое, бывает, леплю клиенту несусветное, что самому смешно становится. А он ничего, головой кивает… В любом деле главное, Анька – уверенность! Скажешь уверенно – обязательно поверят! А вот промямлишь – ни за что не поверят, если даже стопроцентно честным–правильным будешь. Так что давай, дерзай… Ты с мамой, кстати, поговорила?

— О чем?

— Ну, чтоб она с Сонечкой осталась…

— Нет, Олег, не поговорила.

— Почему?!

— Некогда ей. Уезжает она. По делам.

— Куда? – округлил на нее глаза Олег. – Чего это вдруг? Что у нее за дела такие?

— Ой, я тебе потом расскажу, ладно? Сейчас не надо пока про это… — торопливо проговорила она ему, увидев вышедшую из дому на крыльцо мать.

— Аньк, а надолго она уезжает?

— Да не знаю, как получится… Потом, потом, Олег…

 Тина, увидев приехавшего зятя, улыбнулась ему приветливо, медленно пошла по дорожке навстречу, вытирая мокрые руки о фартук.

— С приездом, Олег! Хорошо доехал? Ты не очень с голоду помираешь, скажи честно? До обеда полчасика продержишься? Сейчас Леня с Митей да с Маринкой должны подойти, все вместе и за стол сядем…

— Да ничего, Валентина Петровна, я потерплю, — вежливо улыбнулся теще Олег. – Вы обо мне не беспокойтесь, пожалуйста. Я сейчас вон в гамаке поваляюсь… Отдохну с дороги…