Дом с несогласными

– Извините, прилипло случайно, – отклеив стикер, и бросая его в урну, произнес Витя, присаживаясь на скамейку, – Хорошая погода, – не зная с чего начать, произнес Витя,– Давно я в вашем городе не был. Как тут все поменялось, однако за эти годы.

– Что поменялось, – подозрительно посмотрел на него пенсионер.

– Как, что плитка, например. Прошлый раз мраморная была, а теперь вон уже смотрю чуть ли не золотую укладывают.

– Год всего прошел, – пробурчал пенсионер.

– Что, – не понял Витя.

– Год назад мраморную укладывали.

– Всего, – удивился Витя, – А вообще, что тут у вас происходит? Сначала дома ломают и людей выселяют куда, а потом новые небоскребы с золотыми дорожками строят, с платным проходом для пешеходов.

– Их не выселяют, им дают, для их же блага, экономное жилье за городом, в зеленых районах, рядом с речкой и лесом. А на их месте, создают еще более экологически чистые районы с небоскребами оборудованные искусственным климатом. Для тех, кто в состоянии платить конечно, – уже с гордостью произнес не бедный пенсионер.

– И зачем весь это экологический беспредел, – растерянно спросил Витя, – В смысле передел.

– За тем, чтобы увеличить среднюю продолжительность жизни людей в стране. Как наметили власти, ведомые президентом и мэром Квасквы, – вставая со скамейки, раздраженно ответил пенсионер, – Телевизор чаще надо смотреть молодой человек. Там все подробно объясняют для таких как вы непонятливых.

– Спасибо, – устало оглянулся по сторонам, на ставший незнакомым ему город и прикрыв глаза незаметно задремал.

Его разбудил громкий звук сирены. Он открыл глаза и увидел, как мимо него по абсолютно пустой улице мчались черные лимузины в сопровождении бесконечного полицейского эскорта.

– Кто им теперь мешает ездить без мигалок. Здесь никого кроме них уже нет, – грустно произнес Витя, и вдруг почувствовал, как его кто-то с силой схватил сзади за куртку и приподнял над землей. Он с усилием повернул голову и увидел сзади за собой, стоящий зеленый эвакуатор, прихвативший его рукой-манипулятором.

– Вы просрочили оплату посещения центра на два часа, – подошел к эвакуатору и смотря снизу-вверх на Витю, толстый гаишник в желтом жилете, – Поэтому, согласно постановления правительства вы отправляетесь в штрафной изолятор.

Рука эвакуатора тут же забросила Витю в кузов-клетку с уже сидящими там безбилетниками, и они медленно поехали по золотистой мостовой под старую красивую песню Утесова доносящуюся из кабины водителя эвакуатора:

Прощай, любимый город!

Уходим завтра в море.

И ранней порой мелькнет за кормой

Знакомый платок голубой.

P.S. Через месяц Витя уехал навсегда жить к родственникам в Сибирь, в деревню.

4-й подъезд, кв.71 (Понаехавшие. Гаврилов)

Гаврилов работал старшим счетоводом в совхозе "Родина". Вел добропорядочный образ жизни- дом, работа, огород и снова работа. По субботам ходил в баню с совхозным бухгалтером, где пропускал рюмочку другую, не более. Короче здоровый образ жизни вел Гаврилов, если и болел, то вылечивался дома аспирином, горячим молоком с медом и чаем с малиной. Лечила его жена Нюра и каждый раз успешно. Но как-то один раз слег Гаврилов с температурой, посреди лета, и ни чай, ни молоко с Нюрой уже не помогало. И пришлось ему тогда ложиться в районную больницу, под капельницы и уколы. В рай больнице было две мужских общих палаты- N 55 и естественно N 6. Гаврилова как впервые поступившего определили в 55-ю. Контингент больных, составляли механизаторы из близлежащих деревень, в основном отравившихся суррогатным алкоголем или получившие травмы после употребления оного. Гаврилов знал там только одного – Мишку Жбана, жившего с ним на одной улице, но с ним не общался за отсутствием общих интересов. Лечение Гаврилов соблюдал строго, режим не нарушал и быстро пошел на поправку. Надо сказать, в больнице лечебный процесс длился строго восемь часов. После семи вечера медперсонал расходился по домам за исключением дежурной сестры, которая уходила в восемь. А к девяти больница полностью пустела. Механизаторы быстро разбредались по райцентру в поисках самогона и ночной жизни, и возвращались под утро в состоянии сильного алкогольного или с новыми травмами. Наблюдая жизнь больницы, Гаврилов пришел к неутешительному выводу, что бесплатная медицина противопоказана русскому человеку. А в выходные, когда в больнице из персонала остался только пьяный сторож, гулять начинали уже в палатах, отлучаясь на время в сельский клуб на танцы или подраться с местными. Гаврилов и здесь тихо пролежал все два дня на кровати лицом к стене, принимая порошки и мечтая о светлом понедельнике, когда его обещали выписать.

В понедельник в палате первый раз появился главврач, сухой старик, с холодным взглядом надзирателя.