Дом с порталами

— Всех не спасешь.

— Не спасу. Но сделаю хоть что-то для одной маленькой девочки.

— Последний шанс купить себе рабыню! — голосил аукционер. — Посмотрите, это хорошая инвестиция. Кто даст восемьдесят пять зведов? — он выжидающе оглядел толпу. — Восемьдесят зведов раз…

— Пако, что такое зведы?

— Местные деньги.

— Восемьдесят зведов два…

— Во…

— Восемьдесят пять, — выкрикнула я, прервав аукционера.

— Кто предложит больше?

— Ты что творишь? — прошипел мне в ухо Пако. — Зачем тебе рабыня?

— Как ты можешь так говорить? — вмешалась Рима. — Она спасает ее от печальной участи.

— Восемьдесят пять зведов раз…, восемьдесят пять зведов два… восемьдесят пять зведов три… Продано странно одетой девушке!

Мы с Римой обнялись, завизжали и запрыгали от радости. Ура! Я выиграла аукцион.

Я зажмурилась и мысленно произнесла: «Мне надо восемьдесят пять зведов».

Засунула руку в карман и достала оттуда заветные бумажки. Подошла к продавцу, он как будто прятал от меня глаза. Может, мое отношение к происходящему написано на моем лице? Подала ему деньги, он мне — бумагу, что я владелица рабыни. Документом язык не поворачивается назвать. Вот не подумала бы, что на это и официальный документ дают. Затем мне вручили конец веревки, которой была связана девочка. Ужас, что за мир здесь такой?! Едва я глянула на веревку, во мне поднялась злость. Захотелось ее разорвать, схватить бедное дитя на руки, обнять покрепче, скорее бежать из этого мира подальше и больше никогда не возвращаться. Ни за что!

— Пако, развяжи девочку.

А у самой ком в горле, в глазах слезы. Кто допустил такое обращение с детьми? К животным и то лучше относятся.

Пако развязал и отбросил веревку в сторону, как нечто мерзкое, что и в руках противно держать. Я его очень даже понимаю.

— Как тебя зовут? — спросила присев перед малышкой.

— Джерада, — ответила она, недоверчиво смотря исподлобья.

Бедное дитя. Как она может доверять взрослым, когда с ней так поступили? Неизвестно, что до этого ей пришлось пережить.

— Я Сандра, а это Рима и Пако, — как можно дружелюбнее представила друзей.

— Идем скорее отсюда, не хочу здесь задерживаться ни на минуту, — предложила, беря ее за руку, желая скорее покинуть негостеприимный мир.

Солнце уже не палило. Нас не мучила жара, зато меня мучили невеселые мысли о судьбе маленькой Джерады. Знаю, что поступила импульсивно, взяв на себя ответственность. Но я не могла оставить в этом мире малышку.

Вот только теперь, по пути назад, меня одолевали сомнения. Как воспитывают детей, заботятся о них? Я ж ничего не умею.

Я ничуть не сомневаюсь в правильности своего поступка, вот только теперь страшно сделать что-нибудь не так. Одно знаю точно: я о ней позабочусь и приложу все усилия, чтобы у нее все было хорошо. Черная полоса в ее жизни закончилась, теперь только светлое будущее. Надеюсь, не разбалую, но мне очень хочется ее осчастливить, слышать ее звонкий смех. Стереть навеки этот пустой взгляд, полный безнадеги.

Нельзя допускать, чтобы такой взгляд появлялся у детей. Нельзя.

Мы шли без остановок, желая скорее покинуть этот мир. Опять песок и скалы, хорошо хоть солнце больше не жарило. Оно светило, но было каким то мутным. Нас не мучила жара, поэтому назад мы шли бодрым шагом. Или настолько сильным было желанием покинуть этот мир?

Подняла взгляд. Посреди песка и скал стоит одинокая дверь. Странно. Вокруг пустыня — и на тебе, из песка торчит дверь.

М-да, если бы кто-нибудь сказал, что это реально, обозвала бы его придурком. А теперь подошла, открыла, пропустила всех внутрь и сама вошла в портал.

Как хорошо дома! Дом, милый дом. Наконец то мы покинули тот мир. Не знаю, хочу ли увидеть другие. По крайней мере, мне нужен перерыв. Это точно. Чтобы переварить увиденное и позаботиться о маленькой Джераде.

— Идем, я покажу тебе твою комнату, — отвела ее наверх.

— Я тебе помогу, — присоединилась Рима.

— Я к себе в комнату, — сообщил Пако. — отдохну и освежусь.

— Чувствуй себя как дома.

Рима искупала девочку, я застелила ей постель и положила спать. Настроение было подавленное. Из головы не выходило, как она стояла на аукционе и смотрела в никуда, не ожидая от жизни ничего хорошего. От одного воспоминания сердце сжималось. Бедное дитя, надеюсь, я смогу о ней позаботиться.

Положила стирать ее одежду, пока одела Джераду в свою майку, которая ей как ночнушка. Ну и хорошо, поспит в ней, отдохнет, а там позаботимся об одежде для нее.

Джерада уснула моментально, только положив голову на подушку. Наверняка вымоталась и морально, и физически.

— Рима, можешь занять другую комнату. Там есть душ и свежая постель, отдохни, освежись.

— Честно говоря, устала — слов нет, — Рима потерла рукой лоб. — И с удовольствием прилягу. Надо переварить все случившееся.

— И не говори. Хотели приключений — получили! Правда, не совсем те, на которые рассчитывали.

— Да уж, кто мог такое предположить?

— Вот именно.

Вошла в свою комнату, закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Устало закрыла глаза.

Вот и погуляли!

Потерла лицо ладонями.