Дом с привидением

— А мне кажется, обязательно узнают книгу, — убеждал сестру Павлик. — Ведь тут есть всякие подсказки, смотри вот это: 1974 и все эти приписки в скобках. Может, они сразу вспомнят, какая это книжка? Особенно если недавно прочитали. Я бы все-таки обратился к ним.

Наконец ему удалось убедить Яночку. Та согласилась и сразу же принялась распоряжаться:

— Тогда сделаем так. Записку им не отдадим, еще потеряется. Давай перепишем ее, и ты отдашь им переписанную. Но сначала поближе познакомься с сержантом, узнай его получше, прежде чем доверяться. Не мешало бы тебе с ним поближе подружиться.

— Так я уже подружился. А для виду могу и твое письмо захватить и тоже попросить расшифровать. Ты о чем мне писала?

— Забыла... Ох, придется снова все вычислять, с ума сойти можно.

— Ты начала со слова «Иди», — напомнил мальчик. — Куда я должен был пойти?

— А! — обрадовалась сестра. — Вспомнила! Я хотела, чтобы ты пошел на почту и отправил мне заказное письмо. Мне пока не разрешают выходить из дому. Если поторопишься, до обеда успеешь. Вот, письмо себе я уже написала.

Павлик взял запечатанный конверт, сунул его в карман и свистнул Хабру.

— Прихвачу Хабра, еще разок потренируемся, пусть какого-нибудь почтальона обнюхает. А ты пока напиши шифрованное письмо. По его способу — римскими и арабскими цифрами. Я оба отдам сержанту для расшифровки.

Тяжело вздохнув, Яночка после ухода брата опять села за стол. Но тут она вспомнила, что завтра уже можно идти в школу, и настроение у нее сразу улучшилось.

9

— Ну, наш Хабр выдрессирован на классно! — заявил Павлик сестре, вернувшейся из школы. — Сегодня сам устремился на почту, а когда увидел почтальона впереди меня, помчался к бабушке. Теперь очередь за бабушкой.

— Боюсь, с ней придется повозиться, — озабоченно отозвалась Яночка. — Бабушка не такая послушная, как Хабр. И вообще не представляю, как начать.

— Все равно как, лишь бы поскорее. Не могу я болеть долго, у меня дела.

Яночка и сама понимала, что не мешало бы Павлика освободить из-под домашнего ареста. Дел действительно было много. Два дня назад, еще до того, как у Павлика испортилось здоровье, знакомому милицейскому сержанту были вручены две шифровки, и он мог уже их расшифровать.

Болезнь Павлика озадачила и встревожила родных. Что такое? Сначала у Яночки, а теперь у него ни с того ни с сего разболелся живот. Особенно недоумевала бабушка — как можно при болях в желудке сохранить столь отменный аппетит? Но если какие подозрения у кого и возникли, они так же быстро и исчезли, ибо брат с сестрой приносили из школы одни пятерки.

Итак, в принципе все шло по плану. Сначала четыре дня болезни, по два на нос, дрессировки Хабра. Теперь следовало приступать к выполнению следующих пунктов.

Ни о чем не подозревавшая бабушка готовила в кухне обед. Сначала она довольно спокойно восприняла какую-то подозрительную возню в прихожей, перешептывание детей, хлопанье дверьми. Потом ей это надоело. Когда в очередной раз с силой грохнула входная дверь, бабушка высунулась из кухни и поинтересовалась:

— Дети, вы чем тут занимаетесь? Перестаньте грохать дверью!

Дети, похоже, только этого и ждали. Они тихонько проскользнули в кухню и уселись на табуретки. Вежливые, воспитанные, кроткие дети, прямо два ангелочка.

— Бабуля, ты все равно отвлеклась, мы тебе не помешаем? — поинтересовался Павлик.

— Нет, конечно, мои дорогие, всегда рада вас видеть. А что?

— Бабуленька, скажи прямо, ты любишь эту гры... — начал было Павлик, да поперхнулся от сильного толчка в бок, который ему задала Яночка, — ...эту пани? — поправился Павлик.

— Какую пани? — удивилась бабушка.

— Ту, что живет в нашем доме. Нашу соседку.

Бабушка задумалась — педагогично ли признаться собственным внукам в нехорошем чувстве, которое вызывает у нее неприятная соседка. Подумав, решила, что частично признаться можно.

— Не очень, — прямо ответила бабушка на вопрос. — А почему тебя это интересует?

— Потому что мы ее не любим, — ответила Яночка, а Павлик добавил:

— Рафал говорит — она ни за что из нашего дома не уедет. Дождется, когда мы сделаем ремонт, и заживет, как королева.

— Глупости говорит Рафал! — вспыхнула бабушка. — Соседка выразила согласие на обмен, даже договор мы с ней заключили.

— Подумаешь, договор! — презрительно фыркнула Яночка. — Она видит — мы сторона заинтересованная, ну и будет здесь сидеть до упора, пока мы не заплатим ей миллионы. И будет делать нам гадости, чтобы мы поторопились заплатить.

— Уже делает! — поддержал Павлик атаку сестры.

Оставив без присмотра на плите сковороду с котлетами, бабушка повернулась к своим разговорчивым внукам.

— Что она делает?!

— Гадости! — не моргнув глазом повторил Павлик.

— Какие гадости? — захотела уточнить бабушка.

— Всевозможные, — ответила Яночка. — Бабуля, мы тебе скажем по секрету, только ты никому не говори. Она крадет наши письма!

Бабушка в изумлении взглянула на внучку. Та глядела на нее невинными голубыми глазами.

— Детка, ты понимаешь, что говоришь? Зачем ей наши письма?

— Они ей не нужны. Она делает это просто из вредности.