Дом с привидением. На всякий случай

Не так уж трудно было выбраться из дому незаметно. Подумаешь, спустились по лестнице бесшумно, на цыпочках, так же бесшумно проскользнули в дверь, мимо окна грымзы пробрались на четвереньках. Хабр был собакой неразговорчивой, послушной и необычайно умной, его и вовсе никто бы не увидел и не услышал. Не прошло и пяти минут, как вся компания из-под чердака переместилась к гаражу. Здесь было тихо, ни одной живой души, кроме них.

— Совсем не понятно, зачем кому-то потребовалось сооружать эту крышу над террасой, — недовольно заметила Яночка. Задравши голову, она рассматривала позеленевшую от времени наклонную крышу, возвышающуюся над террасой. — Ведь эта терраса предназначалась для того, чтобы на ней загорали. Кому нужна дурацкая крыша?

— Наверное, когда-то в доме жило много народу, вот и решили террасу сделать закрытой.

— И вместо того, чтобы ее застеклить, прикрыли вот этой дурацкой наклонной крышей? — удивилась Яночка.

— Что тебе не нравится? — в свою очередь удивился брат. — Не будь ее, мы бы не смогли влезть на ту часть чердака, к которой ни с какого конца не подберешься. А крышу при ремонте ликвидируют, еще успеете с мамой назагораться. Если нас тут кто застукает, скажем, хотели помочь при разборке развалин гаража и этой самой крыши. А пока я попробую забраться, погляжу, сможем ли мы влезть.

Дело оказалось гораздо сложнее, чем представлялось на первый взгляд. С крыши разрушенного гаража добраться до террасы было довольно просто, а вот позеленевшая от мха наклонная крыша террасы была настолько скользкой, что вскарабкаться на нее не представлялось возможным. Съезжать с нее — пожалуйста, замечательно можно было скатываться, а вот забраться вверх... А забраться надо было обязательно.

Некогда террасу перекрыли односкатной наклонной крышей, тянущейся от балюстрады к стене дома наподобие шатра. Замшелая и скользкая, она представляла собой серьезное препятствие на пути к заветной части чердака. Над этой крышей виднелось окно старой ванной, по неизвестным причинам украшенное мощной замысловатой решеткой. Над этим окном вдоль всего фасада тянулся декоративный карниз, и уже над ним располагалось небольшое окошко чердака — цель экспедиции. Это окошечко тоже было забрано решеткой. Добраться до него было бы не так уж трудно, если бы не скользкий мох.

Сделав несколько безуспешных попыток взобраться по замшелой наклонной поверхности и неизменно скатываясь вниз, Павлик наконец пришел к выводу:

— Придется сюда что-нибудь вбить, лучше всего крючья. Видел я такие в прихожей, целый ящик, рядом с длинными палками, на которых развешивают оконные шторы. Сбегаю принесу.

— И не забудь прихватить молоток, — напомнила Яночка. — Мы с Хабром тебя подождем. Будешь пробегать мимо окон, обязательно нагнись.

Крюки, на которых предполагалось закрепить карнизы для оконных штор, оказались идеальным средством для восхождения на крышу. Павлик вбивал их постепенно, один за другим, по мере восхождения, не отдавая себе отчета, что занимается скалолазанием или альпинизмом. Яночка взбиралась следом за братом, собаку дети оставили внизу, велев сторожить и дать им знать в случае какой опасности. Хорошо, что папа с мамой не видели сейчас своих деток...

Преодолев скользкую трассу, брат с сестрой оказались под декоративным карнизом. Справиться с этим препятствием было намного проще. Помогая друг другу, подсаживая и подтягивая, оба пыхтя взобрались на него. Яночка шепотом сердилась на брата:

— Ну что стоишь, прирос к месту, что ли? Интересно, а мне куда влезть? Весь карниз занял. Куда ни ткнись — везде твои ноги. Сколько их у тебя? Свою некуда поставить. Подвинься!

Осторожно подвинувшись, мальчик помог сестре взобраться на карниз, а сам подобрался к заветному чердачному окошку.

— Гляди! — крикнул он, забыв, что следует соблюдать тишину, но спохватился и перешел на громкий шепот. — Фиговая решетка! Не решетка, а прямо фотомонтаж, для красоты сделана. Открывается вместе с окном.

Яночка осторожно добралась до брата, и оба они убедились, что решетка и в самом деле крепилась не к оконному косяку, а к раме, и открывалась вместе с окном. Причем открывалась снаружи, а не изнутри. Павлик потянул за решетку, и она легко подалась вперед. Одностворчатое окошко открылось, причем рама со стеклом и решеткой не отошла в сторону, а поднялась вверх. Путь на чердак оказался открытым.

— Придержи раму! — приказал Павлик сестре, — а то еще свалится и меня пополам разрежет, когда буду влезать. Я первый лезу!

И мальчик сделал попытку просунуться в раскрытое окошко головой вперед.

— Ты что? — поддерживая раму, крикнула на брата девочка. — Зачем голову суешь? Залезай вперед ногами, а вдруг там высоко!

Она, конечно, права, но очень непросто на узком карнизе, расположенном так высоко над землей, изменить позицию. Извиваясь всем телом, как змея, упершись одной рукой и одной ногой в стену дома, а оставшимися конечностями в карниз, запутавшись, где у него руки, а где ноги, Павлик наконец занял позицию вверх ногами и просунул ноги в окошко. Яночка изо всех сил поддерживала раму в поднятом положении.