Дом с привидениями

«Лишенному харизмы, ничем себя еще не зарекомендовавшему премьеру придется противостоять таким опытнейшим политическим матадорам, как Юрий Лужков, Геннадий Зюганов и, возможно, Евгений Примаков, которые не преминут покопаться в санкт-петербургском периоде его биографии, когда он имел тесные контакты с Анатолием Собчаком, которого обвиняют в коррупции» немецкая «Нойес Дойчланд» «Уолл стрит Джорнал»: «Ельцин называет своим наследником никому не известного бывшего шпиона КГБ, что вполне можно считать „нормальным кремлевским назначением“. Это может быть расценено как попытка президента удержать власть в своих руках и ослабить политическое влияние своих оппонентов… Правда, неизвестно, каким образом Путин, практически не известный публике и не обладающий „харизмой“ человек, станет серьезным кандидатом в президенты».

Некоторым диссонансом прозвучал голос жириновца Алексея Митрофанова, председателя думского комитета по геополитике: «Я думаю, Путин — это человек, имеющий реальные шансы стать руководителем страны в 2000 году или даже раньше (Кстати, оно и было раньше — на целых 12 часов! —А. Б.). Первое: его не считают реальным конкурентом… Второе: Путин — фигура компромисса. Чубайс думает: пусть Путин, лишь бы не Аксененко. Аксененко думает: пусть Путин, лишь бы не Чубайс. Коммунисты думают: пусть Путин, лишь бы не Березовский…»

Вполне в духе ЛДПР: не поймешь, не то человек всерьез говорит, не то изгаляется…

Однако события пошли иначе, не так, как предсказывали те, кто возомнил себя политическими прорицателями. Самыми верными «союзниками» Владимира Путина на пути сотворения его «политического чуда» стали вконец обнаглевшие чеченские боевики.

Взорванные дома поставили людей перед реальной угрозой: завтра это может случиться с тобой. Человек, который «разберется» с Чечней, в одночасье стал бы народным героем и получил ту самую «харизму».

То, что болтают по этому поводу — что все это, мол организовал ФСБ… Основание у этих разговоров одно-единственное: все это произошло уж очень вовремя. Как в кино: Путин стал премьером, боевики взорвали дома, он после этого получил всенародную поддержку на любые действия, а когда пообещал мочить чеченцев в сортире, тут-то рейтинг и взлетел до небес…

А если подойти к делу с другого конца? Путин стал премьером ввиду начинающейся войны, а раз пошли военные действия, то начались и теракты, как оно было и раньше, и потом… Что-то подобное должно было случиться, просто по логике войны.

Взрывы домов — не первые и не последние теракты чеченских боевиков. Может, и в Буденновске были комитетчики? Салман Радуев — переодетый полковник с афганским опытом? И «Норд-Ост» — ФСБ? И 11 сентября… Ах нет, 11 сентября — это уже ЦРУ…

Кстати, идти на такое для спецслужб — колоссальный риск. Случись малейшая утечка информации — грохнет так, что от ФСБ лишь ошметки полетят…

А главное — зачем? Зачем организовывать теракты, когда при любом осложнении чеченцы их сами превосходнейшим образом организуют?

Впрочем, не то что доказательств, но даже сплетен, даже видеопленок, где замаскированный «сотрудник ФСБ» рассказывает о страшных диверсиях, и тех нет. Так, одни предположения телеканала господина Гусинского…

24 сентября в Казахстане новый премьер произнес ту фразу, которая вошла в сборники афоризмов. Тогда, отвечая на вопрос по поводу чеченской войны, он не то сорвался, не то просто не посчитался с положением, которое обязывает, и сказал: «Авиаудары в Чечне наносятся исключительно по базам боевиков и это будет продолжаться, где бы террористы ни находились. Если найдем их в туалете, замочим и в сортире». Менее умная часть окружения премьера схватилась за голову и за сердце. Однако народу, которому наплевать на протокол, зато не наплевать, упадут ли на голову стены собственного дома, высказывание понравилось настолько, что в одночасье стало крылатой фразой и, пожалуй, положило начало стремительному взлету путинского авторитета.

Его рейтинг взлетел, как на пружине. Оказывается, русский народ, несмотря на десятилетнее «промывание мозгов» в духе того, что мы перед всеми виноваты и должны смиренно просить прощения у оккупированных народов, все-таки, имеет по этому поводу свое мнение и еще способен чувствовать национальное унижение. Поэтому главному герою второй чеченской войны за одно «мочить бандитов в сортире» избиратель многое простил. Да и прощать-то было особенно нечего…

А самое главное — чеченская кампания была воспринята как долгожданное начало возврата к великодержавной политике.

В этой стремительности взлета популярности есть и еще один хитрый финт. Народ давал кредит доверия не только Путину, но я той структуре, которую он, несмотря ни на что, все равно пред— ставлял. Если бы «господа демократы» на заре «перестройки» могли такое предвидеть, они перемерли бы от инфарктов сразу, поскольку КГБ ненавидели всеми фибрами своих диссидентских душ.