Дом шелка. Новые приключения Шерлока Холмса

Это были последние слова, услышанные мною от него. Видимо, он подал сигнал с помощью какого-то скрытого устройства, потому что дверь тут же открылась и появился Андервуд. Я осушил свой бокал — подкрепить силы перед дальней дорогой. Потом взял ключ и поднялся.

— Спасибо, — сказал я.

Он не ответил. У двери я оглянулся. Хозяин дома сидел один в торце громадного стола и при свете свечи ковырял пищу вилкой. Дверь закрылась. С тех пор я его больше не видел, если не считать встречи мимоходом на вокзале «Виктория» год спустя.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ Тюрьма Холлоуэй

Мое возвращение в Лондон было в некотором роде более мучительным, чем отъезд. Тогда я, по сути, считал себя пленником, попавшим в руки людей, которые могли причинить мне вред, ехал куда-то в неизвестном направлении, а поездка могла затянуться на всю ночь. Сейчас я знал, что еду домой, выдержать мне надо лишь пару часов, но о душевном спокойствии не могло быть и речи. Холмса должны убить! Некие загадочные силы вступили в сговор и отправили Холмса за решетку, но им этого мало — их насытит только его смерть! Данный мне металлический ключ я стискивал так крепко, что, наверное, мог бы сделать дубликат с оттиска на ладони моей руки. Я думал только об одном: добраться до Холлоуэя, предупредить Холмса о готовящемся покушении и помочь ему немедленно бежать. Но как я до него доберусь? Инспектор Гарриман ясно дал понять: он сделает все, чтобы не позволить нам встретиться. С другой стороны, Майкрофт сказал, что я могу к нему снова обратиться «при чрезвычайных обстоятельствах», — вот эти обстоятельства и возникли. Но как далеко простирается его влияние? Когда он проведет меня в исправительный дом, не будет ли слишком поздно?

Эти мысли терзали меня, а отвлечься было не на что: напротив молча сидел Андервуд и смотрел на меня со злобным прищуром, по ту сторону матовых окон царила мгла, и казалось, что поездка будет длиться вечность. Хуже того, что-то мне опять подсказывало, что меня попросту дурят. Кучер нарочно делает круги, чтобы увеличить расстояние между Бейкер-стрит и удивительным особняком, куда меня пригласили на ужин. Особенно досаждали мысли о том, что, будь на моем месте Холмс, он бы свел воедино все разнородные звенья: звон церковного колокола, гудок паровоза, запах застоявшейся воды, меняющуюся поверхность под колесами экипажа, даже направление стучавшего в окна ветра — и в итоге составил бы подробную карту поездки. Но для меня эта задача была непосильной, и я просто ждал, когда появится мерцание газовых фонарей, а значит, мы въедем в город. Еще через полчаса лошади замедлили ход, а потом резко остановились — наше путешествие подошло к концу. Андервуд, как я и ожидал, распахнул дверцу, и на другой стороне улицы я увидел хорошо знакомый мне дом.

— С благополучным возвращением, доктор Ватсон, — сказал он. — Еще раз прошу меня извинить, что причинил вам неудобства.

— Я не скоро вас забуду, господин Андервуд, — ответил я.

Он поднял брови.

— Хозяин назвал вам мое имя? Любопытно.

— Может быть, и вы назовете его имя?

— Нет, сэр. Я всего лишь маленькое пятнышко на холсте. Моя жизнь имеет малую цену в сравнении с величием моего хозяина, но она мне все-таки дорога, и я пока не хочу, чтобы она прервалась. Так что доброй вам ночи.

Я ступил на землю. Андервуд подал сигнал кучеру, и экипаж с дребезжанием отбыл. Я подождал, пока он скроется из виду и поспешил в дом.