Дом (СИ)

И я опять сделала это, забыв о контроле…

Открыв дверь я оказалась на пороге слабо освещенного настольной лампой кабинета. Он сидел за столом и читал какие-то бумаги. Ворот рубашки был расстегнут, а рукава закатаны. Он поднял глаза на звук чуть позже, чуть задержавшись. Дочитывал видимо…

Противно скрипнули по полу ножки стула….

— Диана, — удивленно.

В несколько шагов обогнув стол он направился ко мне.

— Привет. Я нечаянно, — запустила я пятерню в мокрые от душа волосы.

Опомниться не успела как уже стояла на его территории и в кольце сильных рук. Ничего не говоря он нашел мои губы, подтолкнув подбородок легким касанием пальцев. Наше дыхание смешалось, а губы встретились. И этот поцелуй не был похож на предшествующие. Те… Мои… Сейчас он целовал меня, застав врасплох, Без слов говоря о том, что скучал, о том что это неправильно, но непреодолимо и от того еще более остро и горячо, Что все должно быть иначе, но иначе никак. Когда воздух закончился и губы терзавшие меня отпрянули он прислонился лбом к моему лбу и провел костяшками пальцев по щеке, еще больше обескураживая. Под этой тяжелой броней самообладания горит доменная печь.

— Как ты тут оказалась? — тихо так, играючи на струнах всего существа.

— Дверь открыла, — шепнула очевидное.

Он коснулся губами моих губ и отстранился. Стало как-то сразу зябко и неуютно. Я повела плечами, пытаясь скинуть с себя это холодное покрывало.

Итон вытянул свою руку чуть в сторону. В центре ладони в сантиметрах пяти от поверхности кожи появился голубоватый шарик. Он рос пока не стал размером с теннисный мяч. Подкинув его он посмотрел на светящийся шар, его глаза блеснули и шар взорвался, осыпая нас серебристыми искрами. Мимолетный взгляд и я увидела как блеснула полусфера накрывшая помещение. Дверь за спиной, та сама из которой я вышла закрылась, отрезав мою ванную и Хани на пороге от нас. Чувствую поднимет она сейчас суматоху в Доме.

— Тебя здесь не должно быть, — произносит уже громче и прячет мою ладонь в своей, — это опасно.

— Думаешь, что я стану твоим слабым местом? — многое между нами не высказано, но именно эта мысль приходит мне в голову первой, а рот произносит раньше чем я успеваю прикусить язык.

Он молча тянет меня к двум креслам у своего стола. Усаживает на одно, сам пододвигает второе и садится напротив. Наши колени соприкасаются. Мои тесно сжатые и его, заковавшие мои в свой плен. Он накрывает одной ладонью мои холодные ладошки, сжатые в один комочек. Я понимаю как внутри все натянулось до предела. Последняя нервная клетка собрала чемоданы и стоит на пороге, гордо вещая о том нервные клетки не восстанавливаются.

Я смотрю на него, а он задумчиво расплетает узел моих пальцев.

— Между нами все совсем не так как должно было бы быть. Как я бы хотел, чтобы было, — произносит через время спокойно, почти сухо, вновь словно одев свой непробиваемый панцирь, — Все что я хочу, это то, чтобы ты была в безопасности и не в чем не нуждалась. И видят предки, я постарался все для этого сделать и еще сделаю. Но без твоей помощи все мои старания будут напрасными. Придя сегодня сюда ты подвергаешь себя опасности. Приходя ко мне ты вновь и вновь это делаешь. Существуют маги способные отследить такие пространственные ходы, как твои. Я не могу гарантировать того, что в моем окружении и среди прислуги не будет того, кто играет не чисто.

— Я… — пискнула, столкнувшись с его серым взглядом.

— Ты была в моей спальне несколько дней назад. Твое розовое полотенце, — он чуть склонил в бок голову и изогнул губы в кривоватой усмешке, — Я сжег его.

— Я не могу извиниться и пообещать что подобного не произойдет. Оно как-то само получается.

О, да! Кто бы знал как я костерю себя за происходящее… Моя женская гордость страдает. Я можно сказать впервые в жизни пришла в идеальную для себя форму. Под шумок накупила себя дамского, приятного, шелкового да кружевного, пока Тин тактично караулил на скамеечке возле магазина. Я можно сказать вдохновилась событиями произошедшими в той самой беседке. У меня можно сказать жизнь заново началась и я стремлюсь не захлебнутся собственной слюной предвкушая. Ведь все к тому и… а тут… второй раз… пижама с мультяшками в форме картофельных мешков. Один сверху, два в штаны переделанные, мокрые волосы, отсутствия косметики или хотя бы парфюма…. Какая из меня соблазнительная гурия?

Очевидно же… чувства взаимны. Но что-то не клеится…

Да и вообще… почему я оправдываюсь?

Что-то во мне видимо изменилось, раз он одарил меня внимательным прищуром.

— А ты что? Не рад меня видеть? Я вот может скучаю, потому и прихожу. Нельзя?

— Нельзя, — цедит он недовольно.

— Почему?

— Потому что это опасно.

— Так же опасно как наша встреча в беседке?

— Зачем ты атакуешь?

— Только тебе можно? Да?