Дом скорби

Один раз мне это почти удалось. Неподалеку пьяный пиздюк, которого я знал в лицо, на тачке богатых родителей сбил девушку. Череп бедняжки вмялся, и кожа на лбу лопнула, а ее убийца пытался завести машину и, наверно, скрыться, но у него это не получалось. Потом он достал телефон и позвонил папе, плакал и умолял отца ему помочь. Я схватил тело мертвой девушки, поставил ее на ноги и побежал, хромая, в сторону своего дома, чтобы убить Диану. Но боль моей души, моей энергии заставила меня остановиться. Я жаждал мести, без сомнения, но в это мгновение мести не за себя, а за девушку, остаточная энергия которой молила меня об этом. На полпути я развернулся и побежал назад к машине, из которой уже вышел малолетний убийца, с кем-то болтая по телефону. По разговору было понятно, что общается он со знакомым полицейским, и объясняет ему свою версию происшедшего, изредка улыбаясь. И когда я, рукой девушки, вогнал в его шею осколок стекла, улыбка мертвой печатью застыла на его наглой физиономии. Кровь фонтаном брызнула из артерии и убийца вместе с жертвой упали возле машины. А я просто пошел домой.

— В другой раз, — сказал я сам себе. — Скоро. Очень скоро.

2

Сергей Михалок оказался дерьмовым человеком, да еще и насильником, но из-за того, что он всячески старался помочь нашему общему делу, и ненависть к нему поубавилась. А потом, в начале февраля, он сделал то, чего мы от него не ожидали. Он стал сильнее. Ловко держал предметы и включал технику. И он помог… Но какой ценой!

Я вернулся из квартиры Дианы и обнаружил всех в сборе. Призраки посмеивались, обсуждая пришедшего Вадима Золотарева, который рылся в шкафу, вытаскивая одежду и складывая ее в чемоданы.

— Что он делает? — спросил я.

— Собирает шмотье, — ответила София Опарина.

— Походу, думает квартиру продать. Или уже продает, — добавила Есения Старикова.

— А как дела у Кискиной? — подал голос Михалок.

— Трахается с братцем, — буркнул я. — Братец жаловался, типа, проблемы на работе, но как только Диана раздвинула ноги, все его головняки куда-то испарились.

— Хорошо, — улыбнулся Михалок.

— Что «хорошо»? — спросил я.

— Хорошо, что они дома.

Мы даже не заметили, как Михалок ушел на кухню и вернулся с ножом. Лилия Чудина завизжала в тот момент, когда Сергей перерезал горло Золотареву, свадебному ведущему, купившему легендарную квартиру, в который и сам он стал легендарной жертвой. Он не успел собрать свои вещи.

— Сука! Что ты делаешь!? — закричала Старикова.

А Михалок, показав на горящее синим цветом тело, сказал мне:

— Действуй. Делай то, что умеешь!

Думать не было времени. Да я и не думал. Вся моя сущность полыхала огнем мести. Я захватил тело мертвеца и выбежал на лестничную клетку.

— Ты забыл нож! — крикнул Михалок.

Я вернулся, рукой Золотарева взял орудие его смерти и побежал в подъезд. Остановившись у квартиры Кискиной, постучал. Никто не ответил. Я постучал снова, сильнее. Из-за двери послышались шаги.

— Кто там? — прозвучал голос той, которую я любил всем сердцем раньше, и той, кого я ненавижу всей своей сущностью прямо сейчас.

— Это сосед, — сказал я, немного исказив голос. — Мне, это... Надо позвонить. Мобильник сел, а... Ну...

Я вытер о ладонь кровь Золотарева с ножа и ткнул рукой в глазок.

— Вот, это... Я порезался, надо вызвать скорую.

За дверью голубки зашушукались, наверно, обсуждая план действий, и через минуту, которая показалась мне вечностью, Диана произнесла:

— Знаете... А как вас зовут?

— Меня Ро... Меня зовут Вадим. Вадим Золотарев.

— Знаете, Вадим, я совершенно голая, да к тому же ужасно боюсь крови. Давайте я позвоню в скорую сама? А вы пока идите к себе, скоро к вам приедут на помощь.

Я не знал, что мне ответить. Время играло не в мою пользу. Нужно было что-то делать.

— А знаешь, Диана, лучше открывай, иначе я расскажу всю правду о тебе твоим соседям, — громко, почти крича, начал я. — Помнишь, лет десять назад… Как ты со своим ебанным братцем убили человека? Твой Андрюша выколол ему глаза. Помнишь?

В ответ — тишина.

— Наверно, никто и не догадывается, что Культурный убийца —  это ты! Тупая овца! Думаешь, твой братец-ублюдок вечно будет за тобой жопу вытирать? Нет!

Двое соседей вышли на лестничную площадку, с интересом ожидая, что будет дальше.

— Эй, ты, сестроеб! Выйди, если есть яйца, поговорим по-мужски!

Из-за двери послышался нервный голос Андрея Певцова:

— Заткнись!

— Сестроеб, выходи! — не унимался я. — Или у тебя вагина между ног?

— Заткнись! Заткнись! Заткнись!

— А то что? Что будет, если я не заткнусь? А, подожди… Я знаю! Ты пойдешь и разделишь теплую постельку с сестрой. Се-стро-еб!

— Ну, все! Еще одно слово, и ты — мертвец!

— Ой, ты мне угрожаешь смертью? Ты меня убьешь, как сестра твоя убила Романа Романова?

Соседей вышло уже с десяток.

— Сестроеб, выходи!

Прозвучал выстрел. Пуля, вылетев сквозь дверь Кискиной, попала в плечо моего нового тела. Соседи в страхе разбежались по сторонам.

— И это все, на что ты способен, сестроеб!? — прокричал я, понимая, что выбрал правильную стратегию.

— Заткнись! — заорал стрелок и выпустил в меня три пули.