Дом скорпиона

— Очень хорошо! — вскричал Хорхе.

После этого хранитель вызвал еще нескольких мальчишек, и каждый признался в разных диковинных проступках, например в том, что неправильно свернул одеяло или использовал во время мытья слишком много мыла. Наказанием были Пять правил добропорядочного гражданина и Четыре принципа правильного мышления. Единственным исключением стал мальчик, который сознался, что проспал целых три часа после обеда.

Хорхе нахмурился.

— Это серьезная провинность. Утром останешься без завтрака,— сказал он.

Мальчик понурился.

Больше руки не поднимались. Хранитель обернулся к Матту.

— Теперь наш новый брат понял, что такое самокритика. Может быть, он расскажет нам о своих недостатках?

Он ждал. Тон-Тон и остальные ребята подались вперед.

— Ну? — нетерпеливо подбодрил его Хорхе.

— Я не сделал ничего плохого,— сказал Матт. По комнате прокатился вздох ужаса.

— Ничего плохого? — Хранитель повысил голос— Ничего плохого?! А что ты скажешь о предложении вживить компьютерные чипы в головы ни в чем не повинных лошадей? А кто испортил мешок пластиковых полосок, предназначенных для плетения сандалий? А кто подбивал своих братьев отлынивать от работы, когда вам было поручено чистить креветочные чаны?

— Пластиковые полоски испортил я,— пискнул Фиделито.

Он был напуган до смерти, и Матт поспешно вставил:

— Он не виноват. Это я дал ему мешок.

— Вот теперь ты на правильном пути,— похвалил Хорхе.

— Но вырвало-то меня! — упрямился малыш.

— Ты не виноват, брат,— сказал хранитель.— Тебя сбил с правильного пути этот гнилой аристократишка. Сиди тихо! — гаркнул он, видя, что Фиделито намеревается и дальше брать вину на себя.— Остальные должны помочь этому аристократу увидеть всю глубину его заблуждений. Мы сделаем это потому, что любим его и готовы с радостью принять его в свой улей.

И тогда они накинулись на него. Все до единого — кроме Чачо и Фиделито — бросали в лицо Матту страшные обвинения. Он говорит как аристократ. И одеяло сворачивает по-чванному. И чистит ногти. И употребляет слова, которых нормальные люди не понимают. Все, о чем говорил Чачо — и намного больше,— летело в Матта, словно комья грязи. Его ранила не столько несправедливость обвинений, сколько злоба, которая за ними стояла. До этого Матту казалось, будто мальчишки относятся к нему неплохо. Он считал, что наконец-то попал в оазис — пусть суровый и малопривлекательный, но все-таки оазис,— где его приняли как равного.

И вот эти мечты лопнули, как мыльный пузырь. Они знали, кто он такой! Может, и не понимали, насколько сильно он от них отличается, но все же чувствовали, что он не из их среды. Его будут забрасывать грязью, пока он не задохнется под ее тяжестью.

Он слышал, как мальчишки расходятся по своим местам. Слышал, как Чачо, выругавшись вполголоса, полез на верхнюю койку. Матт остался один. Он лежал скорчившись на полу посреди комнаты, будто разбитая кукла, какой он, в сущности, и являлся. И все-таки...

И все-таки изнутри, из таких глубин, о существовании которых Матт и не догадывался, послышались голоса.

«Тут есть один маленький секрет,— шептал ему на ухо Тэм Лин.— Никто не может отличить человека от клона. А все потому, что между ними нет никакой разницы. Разговоры о том, что клоны — низшие существа, не более чем гнусная ложь».

Потом его обняли руки Селии, и Матт вдохнул аромат листьев кориандра, которые она резала к обеду.

«Я люблю тебя, ми ихо,— говорила Селия.— Никогда этого не забывай».

Потом Эль-Патрон коснулся головы Матта корявыми старческими пальцами и сказал: «Мэр нашей деревни стал кидать в толпу монетки. Мы, как шальные, бросались на них, катались в грязи, будто свиньи! Так нам нужны были деньги! Мы были бедны как церковные крысы, без гроша в кармане. Ты точь-в-точь такой, каким был я в твои годы».

Матт вздрогнул. Пусть Эль-Патрон и не любил его, но Матт восхищался его лучшими качествами: волей к жизни, стремлением раскидывать ветви, пока не скроешь в своей тени целый лес. Матт отвернулся от Эль-Патрона и увидел Марию.

— Боже мой, как я по тебе соскучилась! — воскликнула Мария и поцеловала его.

— Я тебя люблю,— произнес Матт.

— Я тоже тебя люблю,— ответила Мария.— Хотя знаю, что это грех и что я, наверное, попаду за это в ад.

— Если у меня есть душа, я пойду за тобой,— пообещал Матт.

Он поднялся с пола и только сейчас увидел, что в комнате потемнело. Чачо и Фиделито смотрели на него со своих коек под потолком. Кто-то очень пожалеет, что положил Фиделито на верхнюю койку. Чачо выпростал из-под одеяла руку и сделал очень неприличный жест в сторону закрытой двери. Фиделито задрал ночную рубашку и показал ушедшему Хорхе голую задницу.

Матт сглотнул, пытаясь сдержать готовые хлынуть из глаз слезы. Значит, он все-таки не одинок! С такими друзьями он свернет горы и выйдет победителем — точно так же, как Эль-Патрон давным-давно одержал победу над бедностью и смертью.

30 Когда киты лишаются ног