Дом сна

Они начали беседу на террасе и продолжили ее на кухне, и лишь в пятом часу утра наконец пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим комнатам. Вероятно, именно в ту ночь у Роберта состоялся самый продолжительный разговор в его жизни. Унылое молчание, которое всегда окружало Роберта дома (робкая почтительность матери и угрюмая немногословность отца), совершенно не подготовило его к столь многоречивому и импульсивному обмену секретами. К тому времени, когда оба замолчали, он был пьян от слов, от взаимной исповеди у него кружилась голова. Казалось, они обсудили все и не скрыли друг от друга ничего. Вначале разговор шел о крахе отношений Сары и Грегори, потом они переключились на остальные темы – без разбору и ограничений: любовь, дружба, семья, гендерные перверсии; чем серьезнее и сложнее была тема, тем охотнее и подробнее они сообщали друг другу детали своей интимной жизни и потаенных чувств, и в конце концов Роберт осознал, что прежде и помыслить не мог о том, чтобы доверить Саре секреты, касающиеся его самого, его родителей, его домашней жизни, – секреты, которые он даже не думал

Стадия первая

4

думал, что в комнатах клиники Даддена есть что-то странное, и теперь понял, что именно – в них имелось все: платяные шкафы, раковины, туалетные столики, письменные столы, мягкие кресла и прочие необходимые атрибуты жилых помещений. В комнатах не было лишь одного – кроватей. Разумеется, в этом и крылся весь смысл. Ровно в 22:30 тринадцать пациентов, умывшись и переодевшись в пижамы, выходили из своих комнат и отправлялись спать в лабораторных условиях – в тринадцать маленьких, просто обставленных спален, к каждой из которых примыкала комната для наблюдений. Спальни-лаборатории занимали большую часть первого этажа. Так что в других комнатах кровати были попросту не нужны. И все же комната без кровати производила странное впечатление, он помнил, что на последнем курсе здесь жил Роберт, и во всем, кроме исчезнувшей кровати, она выглядела точно такой же. Даже мебель осталась та же, и все предметы стояли на тех же местах.

Терри удивило, что комнату Роберта он помнил лучше, чем его лицо. Он попытался вспомнить, когда в последний раз его видел, и плохо сфокусированный флэшбэк перенес его в серое субботнее утро их последнего лета: Роберт сидит на краю обрыва и разговаривает с Сарой, оба выглядят усталыми и изможденными. Двенадцать лет назад. После той субботы Роберт исчез, канул – бесповоротно и недвусмысленно, и сейчас Терри вдруг осознал, что исчез Роберт весьма эффектно. Двенадцать лет назад он об этом не задумывался, поскольку тем летом был больше озабочен стартом собственной славной карьеры. Он припомнил, что Сара время от времени пыталась навести справки о Роберте. Впрочем, безуспешно.

Терри сел за письменный стол, лицом к морю, и открыл свой «Пауэрбук». Он еще не знал, о чем станет писать, но аккуратная основательность аппарата, его блестящая поверхность, изящные, даже сексуальные формы неизменно вдохновляли его и успокаивали. Терри достал из чемоданчика сетевой шнур и огляделся в поисках розетки. Она обнаружилась лишь за гардеробом, но хотя между розеткой и задней стенкой шкафа имелось достаточно места для стандартной трехконтактной вилки, массивный адаптер туда не проходил. Требовалось чуть сдвинуть шкаф – из тикового дерева и очень тяжелый. Терри навалился всем своим весом на боковую стенку и дюймов на шесть сдвинул шкаф вдоль стены; теперь розетка была свободна. Но помимо розетки доступно оказалось и кое-что еще. На стене виднелась какая-то надпись, которую прежде скрывал гардероб. Надпись и размазанное бурое пятно – примерно в трех футах над плинтусом. Два слова.

– Очаровательно, – вслух произнес Терри и тут же решил сообщить о находке доктору Даддену. Возможно, удастся войти к нему в доверие.

Он включил компьютер и принялся просматривать файлы, двигая колесико мыши влажным от пота и чуть подрагивающим пальцем. В тридцати с лишним папках содержалось более тысячи документов, но ни один из них не вдохновил Терри. Тогда он достал из кармана пиджака маленький органайзер, включил и принялся искать в разделе «Ежедневник». Он не заглядывал в записную книжку с начала «Синефона», и кое-что сразу привлекло внимание. Терри снова сунулся в карман пиджака, висевшего на кресле, достал мобильный телефон и нажал пару кнопок, вызывая из памяти номер. Трубку сняли почти сразу же.