Дом соли и печали

Почему я забыла об этом? Забыла вообще обо всем? Я пришла сюда не за светскими беседами и танцами ночь напролет. Мне нужно было разузнать как можно больше о человеке, который угрожал моим сестрам.

– Я не буду танцевать с вами, – решительно ответила я и отвернулась.

Оглядев столы с закусками, я попыталась сосредоточиться на конкретной задаче. «Возьми бокал». «Выбери пунш».

Я решила давать себе четкие пошаговые указания даже для простых действий, но ноги все равно не слушались. Мне по-прежнему хотелось танцевать.

– Какой пунш, Аннали? – бормотала я себе под нос, пытаясь осмыслить каждое мгновение.

Наконец я выбрала розовый. На поверхности плавали аппетитные ягоды клубники в сахарной глазури. Мы не делали пунш уже несколько месяцев – с тех пор как похолодало, – а этот выглядел просто чарующе. Нет. Не чарующе. Это просто пунш.

Сделав большой глоток, я немедленно выплюнула вязкую жидкость. Что-то было не так. Я ощутила сильный металлический привкус, будто в емкость с пуншем бросили десяток медных флоретов.

Между зубов застряло клубничное семечко, причем достаточно крупное, поскольку я не смогла достать его языком. Пришлось аккуратно подцепить его ногтем.

Я собиралась не глядя выбросить семечко, но оно оказалось гораздо больше, чем я думала, и я решила присмотреться повнимательнее.

Рыбья чешуя.

Я озадаченно смяла пальцами серебристую чешуйку. Каким образом она могла попасть в праздничный пунш? Я огляделась в поисках официанта, чтобы сообщить ему о досадном недоразумении, и остолбенела. Блестящие красные шарики, которые я приняла за клубнику, оказались вовсе не ягодами. В пунше плавали изрубленные морепродукты, и он скорее напоминал густую рыбную похлебку.

Этот пунш был сделан из крови.

Желудок мучительно сжался, и я ощутила острый приступ тошноты. Вместо тортов и подносов с закусками на столе появились рыбьи туши – целая камбала, отрубленные спинные плавники… Желтая атласная скатерть вокруг кусков мяса пропиталась кровью. Длинные мощные щупальца безжизненно свисали с стола.

В нос ударила невыносимая вонь. Я не знала, когда были выловлены эти рыбы и осьминоги, но мясо явно пролежало несколько недель и успело протухнуть. Однако гости, проходившие мимо столов, казалось, ничего не замечали. Неужели они могли танцевать рядом с этим кровавым пиршеством?

И тут меня осенило. Только я видела это. Только я слышала эти запахи. Только мне открылись настоящие ужасы этой ночи. Здесь были сотни гостей, но больше никто не замечал, насколько уродлив окружающий мир. Как это возможно? Как все это вообще возможно?

– Есть только одно объяснение, – прошептал тонкий хриплый голосок в моей голове.

Я замотала головой, словно пытаясь отогнать назойливого комара.

– Все это – иллюзия, – продолжал тот же голос. – Никто ничего не замечает, потому что этого не существует. Ты сошла с ума, моя девочка.

Нет. Это ложь. Это невозможно.

Я не сошла с ума.

Должно быть какое-то другое объяснение.

– Разве?

Я тряхнула головой и снова огляделась по сторонам в поисках Камиллы и граций. Надо отсюда уходить. Бежать из этого ужасного, дурного места и… Я закричала, но никто не услышал.

На месте торта появился огромный поднос, устланный мертвыми угрями. Над ними возвышалась колоссальная туша морской черепахи. Ее панцирь был разрублен на куски. К горлу подступил комок: несчастное животное, наверное, умирало мучительной смертью.

Я набралась смелости и решила поближе рассмотреть величественное создание. Панцирь за долгие годы успел обрасти ракушками; плавники покрывали боевые шрамы. Я протянула руку, чтобы дотронуться до одного из них, но остановилась на полпути: голова черепахи повернулась.

Неужели она была жива? Ее раны казались несовместимыми с жизнью, но я не могла ошибиться дважды: голова животного вновь едва заметно качнулась в сторону. Я сочувственно потерла плавник черепахи, чтобы она не чувствовала себя брошенной на произвол судьбы. Даже если она переживала мучительную агонию и находилась на грани смерти, мне все равно хотелось дать ей понять, что кто-то любит и жалеет ее.

Голова черепахи дернулась от моего прикосновения, и на мгновение в моей душе вспыхнула надежда: ее еще можно спасти! Мы с сестрами заберем отсюда это блюдо и сразу же вернемся в Хаймур. Наполним пруд в зимнем саду морской водой. Черепаха сможет перезимовать у нас и вернется в море.

Голова снова повернулась, и я наклонилась поближе. Пусть черепаха увидит меня первой, если сможет открыть глаза. Клюв черепахи зашевелился, и я застыла в предвкушении.

Глаза распахнулись, и из зияющего отверстия выпало несколько жирных белых личинок. В следующее мгновение из головы несчастной прямо на блюдо поползли отвратительные черви. Труп животного просто кишел ими и готов был в любой момент разорваться.

Я отвернулась, едва сдерживая рвоту, и столкнулась лицом к лицу с драконом. Широко улыбаясь, он подхватил меня под руки, чтобы я не упала.

– Наслаждаетесь закусками? – поинтересовался он.