Дом Теней

– Все хорошо. Ах да, большое спасибо за продукты! – она вспомнила про полный холодильник и тут же устыдилась своей резкости. – Право, вы очень заботливы…

Господи, отчего ее сегодня так бросает в крайности? Сначала огрызалась, как трудный подросток, теперь вот потянуло на светский тон позапрошлого столетия.

– Выбирал на свой вкус, вы уж простите, если что не так – представления не имею, что любит современная молодежь.

Ой ли? София посмотрела в глубокие серые глаза на умном, немного усталом, но отнюдь не старом еще лице: поверенному Ираиды было никак не больше тридцати пяти, в сущности, ее ровесник. Посмотрела и поспешно отвернулась – Михаил глядел на нее как-то уж слишком пристально, даже испытующе.

– Ладно, мой номер у вас есть. Если возникнут трудности, звоните, – сказал он. И после паузы добавил: – В любое время суток.

– Да-да, конечно, – София не сразу сообразила, что он ждет ответа. – Спокойной ночи.

– И вам… спокойной, – поверенный развернулся и мгновенно исчез в серых сумерках.

София снова поежилась. Надо же, как быстро здесь темнеет! Оказывается, уже вечер, дети наверняка потеряли маму.

Парни встретили ее в коридоре.

– Ты с кем там разговаривала? – полюбопытствовал Денис. – Мы вас видели!

– Окна наших с тобой комнат выходят во двор, – пояснил Филипп, заметив ее удивление. – А окна кухни, гостиной и кабинета – на улицу.

– Тогда понятно… Это был Михаил, ну тот, который занимается завещанием Ираиды.

– А, поверенный! – с пониманием дела сказал Денис. – И зачем он приходил?

– Предложить свою помощь. В любое время суток.

– Ну правильно, дом-то старый, вдруг что-то сломается или отключится… А у нас для тебя сюрприз! Ты даже не представляешь, что мы обнаружили у себя в комнате. Фил, покажи.

Филипп держал в руках две книги, обе изрядно потертые, несмотря на добротный переплет, ручной, не типографский – большинство книг в кабинете были подобным образом защищены от влияния времени. София взяла ту, что потоньше.

– «Илиада»? Мы же читали ее прошлой зимой. Помнится, вам не понравилась…

– А ты открой, посмотри на этот, как его… форзац! – Денис с видимым удовольствием произнес редкое слово.

София послушно открыла книгу.

– Ага, тут что-то написано… «Милой Радочке от автора».

– От автора, то есть от самого Гомера, понимаешь! – в голосе сына звучало неподдельное возмущение.

– Да, не самая удачная шутка, – согласилась София. – Особенно если учесть, что слепого сказителя Гомера, вероятно, вообще не существовало. По крайней мере, так утверждают большинство современных исследователей…

– А вдруг они ошибаются? – с надеждой заметил Филипп.

– Все может быть. Но даже если «Илиаду» действительно целиком и полностью сочинил Гомер, то вряд ли на русском языке, – София глянула на год издания книги, – в 1916-ом году в городе Санкт-Петербурге… Надо же, этой книжке больше ста лет.

– Ужас, какая старая! – выпучил глаза Денис.

– Все равно не настолько, чтобы иметь подлинный автограф, – рассмеялась София. – Ну а вторая чем вас поразила?

Филипп молча протянул ей очень толстую книгу.

– Фраерман, Зайкин, – прочитала она вслух, – «Жизнь и необыкновенные приключения капитан-лейтенанта Василия Головнина, путешественника и морехода»… Да ладно! Это же любимая книга моего детства! Я знала ее почти наизусть.

– Ты любила книжки про географические открытия? – недоверчиво скривился Денис. – Но ведь девчонки читают только про любовь. Некоторые, правда, еще и фэнтези…

– Эту книжку я обожала! Спросите у бабули с дедулей, наверняка она до сих пор лежит где-то у них на даче… Кстати, издание точно такое же – самое первое, 1950 года.

– Тоже антикварная?

– Почти.

– Чур я первый читаю! – Денис выхватил «Жизнь Головнина» из рук матери.

– Почему ты? – возмутился Филипп. – Это я ее нашел!

– Тогда… Мам, давай ты нам ее почитаешь?

– Да, мама, давай ты! – поддержал брата Филипп. – Ты давно нам не читала, с прошлой зимы.

София даже растрогалась немного. Что ни говори, приятно, когда твои уже почти взрослые сыновья хотят слушать книги в твоем исполнении.

– История Головнина, конечно, впечатляет: он совершил два кругосветных плаванья, первым из русских офицеров побывал в Японии и даже в японской тюрьме. Но… конец книги грустный. Я каждый раз плакала на последней главе.

– Он умирает, Головнин? – догадался Филипп.

– Да. От холеры.

– В плаванье?

– Нет, дома. И уже немолодой.

– Ну так это нормально – все люди когда-нибудь умирают.

– Хорошо, – сдалась она. – Мне и самой интересно будет вспомнить. Только давайте сначала поужинаем или хотя бы чайку попьем…

Полчаса спустя, по-быстрому прибравшись на кухне, они отправились в гостиную – где же еще проводит вечера дружная семья, у которой есть гостиная? Мальчишки забрались на диван, София устроилась в кресле напротив. А чтобы было еще уютнее, как теперь говорят, атмосфернее, зажгла все пять свечей на жирандоли – массивном ветвистом канделябре с потускневшими от времени хрустальными подвесками.

– Вот бы камин разжечь! – мечтательно заметил Филипп.