Дом трех вдов

— Давай рисуй. Не отвлекайся, — попросила я. — У твоего Феди наверняка отдельный вход, верно? Вряд ли папе понравится, если у него под носом будут болтаться всякие стриптизерши и прочая сомнительная публика. Так что не забудь указать все это на плане.

Пока Ирина рисовала, я достала флешку, на которую скопировала фотографии с компьютера Ганецкого. До сих пор до них как-то не доходили руки. Вдруг я найду там подсказку? Потому что сейчас совершенно не представляю, куда двигаться дальше. Мое расследование зашло в тупик.

По очереди я открыла папки, посвященные каждой из женщин Ганецкого. Свою, естественно, пропустила — я знала, что ничего нового там не найду. А вот папку под названием «Ганецкие» я в прошлый раз, кажется, не смотрела. Открыв ее, я обнаружила там всего несколько сомнительного качества фотографий. Если Кирилл и поддерживал контакты со своей родней, то было это давно.

Мое внимание привлекло общее фото — какие-то неважно одетые люди. Судя по прикиду, дело происходит в середине девяностых. Впереди какие-то дети, один держит на руках кудлатую собаку. За ним совсем юный Кирилл — тощий, с шапкой неухоженных кудрей, в плохо сидящем костюме. Таким я его не знала. Я увеличила фотографию, чтобы получше рассмотреть молоденького Киру.

— Вот, я начертила. — Ира подошла и положила передо мной старательно исполненный план дома Ахметьевых.

— Эй, там Саня! — вдруг сказала девушка, касаясь экрана кончиками пальцев. Она указывала на пацанчика с левого края — того самого, что держал на руках кудлатую псину. — Это мой Саня!

Я еще немного увеличила изображение. Качество было отвратительным, лица расплылись в черно-белые пятна.

— Что это за фотка? Кто эти люди? — Вопросы сыпались из Ирины с пулеметной скоростью — Это что, Санина родня?

— Это семья Ганецких, — пояснила я. — Не понимаю, какое отношение к ним имеет твой Саня. Скажи, как его фамилия? Ведь не Ганецкий же?

— Москалев.

Фамилия показалась мне смутно знакомой.

— Москалев… Подожди-ка!

Я достала список Кирилла и развернула его. На листе до сих пор оставались следы пепла, ведь бумага находилась в урне.

Имя Александра Москалева стояло в самом конце списка. Рокси тоже увидела его и подняла на меня полные слез глаза:

— Вы думаете…

— Твой Саня — родственник Кирилла Ганецкого. Значит, его смерть каким-то образом связана с убийством Кирилла.

— Его убили из-за наследства! — решительно произнесла Рокси. — Наверное, этот ваш Ганецкий оставил Сане что-то ценное, и за это его убили.

— Опомнись! — сказала я. — Какое еще наследство? У Кирилла осталась жена, она и получила все.

Но Рокси не сдавалась:

— Вы проверьте того, кто получил все наследство! Проверьте!

— Бред какой-то, — зло сказала я.

— Я все равно узнаю правду, — сощурила глаза угонщица. — Даже если вы встанете у меня на пути.

Я посмотрела на девушку. Да, эта не остановится, пока не откроет правды.

Я взяла план со стола и внимательно его рассмотрела. Он был вполне дельным — юная угонщица обладала отличной памятью, и в наблюдательности ей не откажешь.

— Мне пора ехать.

Ночь будет длинная. И спать мне сегодня не придется. Я прихватила сумку с костюмом стриптизерши и покинула дом Коваля. Ирина заперла за мной дверь. Я пообещала немедленно сообщить, если узнаю что-то о Сане.

Усевшись в «Фольксваген», я положила руки на руль и задумалась. Ехать в дом депутата Ахметьева вот так, без разведки, без подготовки, было отчаянной глупостью. Обычно я так не работаю. Но уж очень не терпелось продвинуться в расследовании еще на один шаг.

Эх, где наша не пропадала. Пожалуй, стоит рискнуть. Хотя… вот Рита Шабатдинова рискнула войти в дом депутата Ахметьева, и что из этого вышло?

Я уже примерно представляла, что там случилось. Знаем мы эти вечерины золотой молодежи… Кто-то по пьяни или под кайфом убил легкомысленную девицу, а попытки спрятать труп еще больше запутали дело.

Скорее всего, солидный дяденька Мирон Ахметьев даже не подозревает о том, что случилось в его доме. Может, взять его в союзники? Пойти прямо к нему, пусть узнает, чем занимается его сынок в апартаментах с отдельным входом?

Тогда мне точно ничего не узнать. Мирон… — как его там? — Алексеевич сделает все, чтобы правда не выплыла на свет. Знаем мы этих депутатов…

Нет, решено: проникаем в дом под покровом ночи. А дальше действуем по обстоятельствам.

Было уже около двух пополуночи. Я немного поплутала по переулкам, но быстро нашла дом на Парковой. Припарковалась и некоторое время наблюдала за строением. На саму Парковую улицу выходил фасад. Очевидно, эта часть дома принадлежала Мирону Ахметьеву — все было солидно, чинно, горел фонарь над коваными воротами. Сюда не стоит и соваться — наверняка стоит охранная система.

Второй вход в дом — в апартаменты веселого Феди — находился в переулке. Я объехала квартал и остановилась за деревьями сквера. Здесь тоже были ворота, но только распахнутые настежь. Вот подъехала машина, из нее выгрузилась компания молодежи и направилась в дом. Дверь открылась, оттуда вырвалась волна музыки — какой-то клубняк, не слишком в этом разбираюсь.