Дом Цепей

Урид заметил, что рядом с плотом всплыл раздутый труп, затем из воды вынырнула чёрная тварь, распахнула широкую, беззубую пасть — и проглотила тело целиком. За острым усом мигнул маленький серый глаз, и гигантская рыба пронеслась мимо. Глаз продолжал следить за теблором, а потом чёрное создание ушло под воду.

Карса не успел толком разглядеть труп и не мог сказать, насколько тело совпадало по размерам с теблорским или нижеземским. Но чётко понял одно: эта рыба способна проглотить урида Карсу так же легко, как и Торвальда Нома.

Нужно встать. И потом — взобраться на борт.

Он заметил, как рядом с другим кораблём мелькнула ещё одна чёрная спина, и мысленно добавил: и быстро.

Карса услышал сверху шаги, затем у планширя на носу ладьи возник Торвальд Ном.

— Нам нужно… ох, благослови тебя Беру, Карса! Встать можешь? Выбора у тебя нет — сомы здесь не меньше акул и, скорее всего, ничуть не добрее. Вон один — прямо за тобой показался — он круги нарезает, знает, что ты здесь! Вставай! Хватайся за верёвки!

Кивнув, Карса потянулся к ближайшему канату.

Вода вдруг взорвалась у него за спиной. Плот содрогнулся, доски с хрустом переломились — и, не оборачиваясь, Карса понял, что огромная рыбина только что вынырнула и всем телом обрушилась на многострадальное днище повозки, разломив его напополам.

Но ладонь теблора уже сжала верёвку. Он ухватился покрепче, а плот вдруг ушёл из-под ног, вода поднялась до бёдер. Карса вцепился в тот же канат и другой рукой.

— Уругал! Узри!

Урид поджал ноги над вспенившейся водой, а затем, перехватывая канат руками, полез вверх. Верёвка сорвалась с обломков плота, ударила теблора о борт ладьи. Он удара он крякнул, но хватки не ослабил.

— Карса! Ноги!

Теблор взглянул вниз — и увидел лишь огромную, неимоверно широко распахнутую пасть.

Даруджиец схватил его за запястья. Завопив от боли в плечах и бёдрах, Карса подтянулся одним отчаянным рывком.

Пасть захлопнулась, подняв облако белёсых брызг.

Некоторое время Карса неуклюже барахтался, молотя коленями по планширю, затем всё же сумел перевалиться через борт и с глухим стуком растянулся на палубе.

Торвальд продолжал орать, поэтому теблор заставил себя перевернуться — и увидел, что даруджиец пытается поднять что-то вроде гарпуна. Маловразумительные вопли Торвальда, кажется, касались какого-то «линя». Карса огляделся, заметил, что к концу гарпуна привязана тонкая верёвка, сложенная бухтой совсем рядом с теблором. Застонав, урид подполз к ней. Нашёл конец, потянул его к носу.

Карса подтянулся, обернул линь вокруг носа — раз, другой, — а затем услышал громкие проклятья Торвальда, а верёвка начала быстро разматываться. Карса набросил ещё одну петлю и закрепил неким подобием полуштыка.[2]

Он не верил, что тонкая верёвка выдержит. Пригнулся, когда последняя петля вырвалась у него из рук, а линь со звоном натянулся.

Ладья заскрипела, форштевень заметно выгнулся, а затем корабль пришёл в движение, задрожал, когда рыба поволокла его по песчаному дну.

Торвальд неуклюже подобрался к Карсе.

— Нижние боги! Я и не думал… ох, будем надеяться, он сдюжит! — прохрипел даруджиец. — Если так, мы долго голодать не будем, да, очень долго!

Он похлопал Карсу по плечу, а затем подтянулся, держась за нос. Диковатая ухмылка сползла с его лица.

— Ого.

Карса поднялся.

Конец гарпуна виднелся впереди: он рассекал волны, оставляя за собой расходившийся след, и двигался прямо на один из больших, трёхмачтовых кораблей. Скрежет под днищем ладьи вдруг стих, и она рванулась вперёд.

— На корму, Карса! На корму!

Торвальд попытался было потащить теблора за собой, но затем выругался, отпустил его и во всю прыть побежал на другой конец судна.

Пошатываясь, отгоняя волны подступающей черноты в глазах, Карса поплёлся следом:

— А рыбину поменьше ты не мог выбрать?

От удара оба рухнули на палубу. Ужасный треск отозвался дрожью в киле ладьи, а потом вдруг отовсюду хлынула вода, она хлестала из-под палубы, лилась через планширь. Доски на обоих бортах разошлись, точно старческие пальцы.

Карса барахтался по грудь в воде. Под ногами ещё чувствовалась палуба, и теблор сумел удержать равновесие. И прямо перед ним дико подпрыгивал на волнах его собственный кровный меч. Урид схватил клинок, почувствовал, как пальцы сомкнулись на привычной рукояти. Ликование охватило Карсу, и он испустил боевой клич уридов.

Рядом в воде появился Торвальд:

— Если от этого сердечко у этой рыбины не лопнуло, значит, его и вовсе нет. Пошли, нам нужно выбраться на следующий треклятый корабль. А то остальные ублюдочные твари уже собираются вокруг.

Оба двинулись вперёд.

Судно, которое они невольно взяли на таран, кренилось в другую сторону. Ладья врезалась в корпус и, прежде чем развалиться, пробила в нём здоровенную дыру. Форштевень с привязанным гарпуном отломился и скрылся где-то на нижних палубах большего корабля. Ясно было: массивное судно столь основательно село на мель, что даже такой удар его не сдвинул с места.

Когда спутники приблизились к пробоине, они услышали, как где-то в глубинах трюма бешено бьётся огромное тело.