Дом Цепей

Пока убийца ловил подходящий момент, воздух перед штабным шатром закружился. Вспыхнул ослепительный свет, и из открывшегося портала появился Камист Релой. Портал сразу же захлопнулся и погас.

Маг выглядел утомленным, но очень довольным. Он махнул троице, стоявшей у входа. Те пропустили его и вместе с Релоем вошли в шатер.

Внезапно Калам почувствовал у себя на плече чью-то легкую, словно лист дерева, руку.

— Спокойно, воин. Не оборачивайся, — произнес хрипловатый голос. Знакомый, даже слишком знакомый голос, который он не слышал вот уже много лет.

«Но ведь этот паршивец давно мертв. Он погиб раньше, чем Стерва уселась на трон».

Калам чувствовал, что лицо, обожженное кислотой, сейчас улыбается.

— Надеюсь, отношения между нами не потеряли былой теплоты. С удовольствием поболтал бы с тобой, тем более что я старался все это время не терять тебя из виду… да и остальных тоже. Но понимаю: тебя сейчас занимает другое. Хочешь проникнуть в шатер? Тогда нужен отвлекающий маневр. Дай нам несколько минут. А чтобы не скучать, считай удары сердца, капрал. Пятидесяти вполне хватит.

Рука исчезла.

Калам прерывисто вздохнул.

«Худ меня побери, да что же такое творится? Этого капитана считали перебежчиком и предателем. На утро после убийства Келланведа и Танцора его тело нашли на одной из улиц Малаза… Обезображенное до неузнаваемости».

Калам продолжил наблюдение за штабным шатром.

Ночную тьму вспорол чей-то отчаянный вопль. Блеснула молния, и следом раздался хорошо знакомый Каламу гром взорвавшегося «морантского гостинца».

Караульные забегали туда-сюда, не зная, что предпринять.

Один из арбалетов Калам запихнул себе за пояс и вытащил отатараловый кинжал. Справа от входа остановились двое «истребителей собак». Оба глядели туда, откуда продолжали нестись крики раненых вперемешку с перепуганными воплями уцелевших. Помешкав еще мгновение, оба часовых бросились к месту нападения.

Калам выстрелил. Отдача была такой сильной, что у него заныло левое плечо. Стрела вонзилась в затылок того караульного, что бежал впереди. Кинжал, который сжигатель мостов метнул во второго, вошел между бронзовых пластин, пропорол кожаные доспехи и достиг сердца.

Калам быстро вытащил кинжал и, не обтирая лезвия, кинулся ко входу в шатер. Магическая защита рушилась слой за слоем. На пороге убийца перезарядил арбалет и приладил оружие к манжете, укрыв его в просторном рукаве. Затем таким же образом он спрятал и второй заряженный арбалет.

В главном помещении Калам застал лишь одного караульного. Тот стоял к нему спиной и, заслышав шаги, стремительно обернулся, загораживаясь двумя кеттрами. Капюшон мешал рассмотреть худощавое лицо воина, покрытое пардийской татуировкой. Но еще более впечатляющий знак был выжжен у него на лбу — перст.

— Здравствуй, Калам Мехар, — улыбнулся караульный. — Думаю, ты помнишь меня?

В ответ Калам выхватил второй кинжал и бросился на пардийца.

От схлестнувшихся лезвий посыпались искры. Пардиец был вынужден отступить на пару шагов, а потом вдруг резко дернулся вправо, расширяя себе пространство для контратаки. Но маневр не удался; Калам продолжал теснить пардийца, заставляя того обороняться.

Перст виртуозно владел тяжелыми ножами, сочетая быстроту и ловкость. От его ударов у Калама ныли кости запястий. Было ясно, что противник пытается переломить лезвия его кинжалов, естественно уступавших кеттрам по толщине. Но кинжалы были сделаны на совесть; пардийцу удавалось лишь царапать металл, оставляя там зазубрины.

Калам чувствовал, что понапрасну теряет драгоценное время. Отвлекающий маневр продолжался, но теперь разрывам «шрапнелей» отвечала магия. Он слышал гул ее ударов. У Корболо явно оказалось больше чародеев, чем предполагал Калам. Но все это происходило за стенами шатра. А внутри, помимо перста, с которым он сейчас сражался, оставалось еще двое.

Калам резко изменил позу. Он выбросил вбок левую руку, а правую почти прижал к груди. Стараясь уклоняться, а не вступать в бой, сжигатель мостов медленно сгибал левую руку. Он едва заметно качнул бедрами, потом отставил назад левую ногу. Пардиец бросился на него… Правой рукой Калам отбивался от кеттра, а левой, взметнув ее над головой, старался ударить сверху. На какое-то мгновение его противник смешался, не зная, который удар отражать. Пардиец посчитал левую руку Калама более опасной, но дал маху, ибо сжигатель мостов ловко пропорол ему низ живота правым кинжалом.

Моментально хлынула кровь, но пардиец еще держался на ногах. Он даже исхитрился выбить кинжал из левой руки Калама. Однако это было его последней удачей. Пардиец стал оседать, держась обеими руками за живот.

— Ошибаешься, приятель. Я тебя не помню, — сказал Калам, нагнувшись над поверженным противником.

Он вытащил свой кинжал, и умирающий пардиец повалился на ковер.

— Какой стыд, — послышалось возле задней стены шатра.

Калам не спеша повернулся на голос.

— А, Камист Релой. Тебя я тоже ищу.

Высший маг улыбнулся. По обе стороны от него стояли двое перстов. Один из них держал в руках кинжал Калама и с любопытством разглядывал оружие.