Дом Цепей (ЛП)

— Ты гадал, вот как? Чудно. Позволь объяснить ход событий на два ближайших дня. Первое. Ни один заключенный не сойдет с палубы. Второе. Мы возьмем на борт два взвода Второй роты. Третье. Мы плывем к Генабарису. Там вас выводят, и мы свободны.

— Я чувствую в вас беспокойство, сэр, — сказал Торвальд. — Тревожитесь за безопасность Малинтеаса?

Голова моряка медленно повернулась. Он окинул даруджа взглядом и хмыкнул: — Ты, говорят, можешь быть Когтем. Что ж, если так, припиши в рапорт вот что: в Малинтеасе Багряная Гвардия, поднимает коривийцев на бунт. В темных местах стало опасно, патрули ходят не менее чем по два взвода. А теперь две трети отправлены домой. Ситуация в Малинтеасе скоро взорвется.

— Императрица, без сомнений, не оставит без внимания мнения своих офицеров, — отвечал Торвальд.

Глаза старпома сузились. — Так и должно быть.

Он отошел и закричал на группу матросов, отлынивающих от работы.

Торвальд дернул себя за бороду, подмигнул Карсе: — Багряная Гвардия. Вот это настоящая проблема. Для малазан, то есть.

* * *

Дни пропали. Карса пришел в сознание, когда днище бешено задергалось под ним. Суставы жгло огнем, цепи щелкнули, натягиваясь под его весом. Его понесло по воздуху — телегу подвесили на стропы, сверху скрипели деревянные балки. Вокруг колыхались канаты, снизу что-то кричали. Над головой чайки летали между мачтами и реями. На вантах повисли матросы, с любопытством глядя на Карсу.

Стропы зазвенели, и лица зевак стали уменьшаться. Руки людей ухватились за края тележного днища, не давая ему раскачиваться. Нижний конец чуть опустился, и он смог осмотреться.

Перед ним средняя и носовая палубы большого корабля, на них кишат грузчики и носильщики, матросы и солдаты. Повсюду груды припасов, их спускают в разверстые люки.

Нижний край днища заскрежетал по палубе. Крики, суета… Теблор ощутил, как днище снова поднялось и закачалось, верхний конец ударился о мачту. Примотав платформу веревками, рабочие чуть отошли и стали пялиться на Карсу.

Он улыбался.

Сбоку донесся голос Торвальда: — Да, зловещая улыбка, но он безобидный, уверяю вас. Не нужно тревожиться. Или вы такие суеверные?..

Раздался треск, и тело Торвальда упало рядом с Карсой. Кровь текла из разбитого носа. Дарудж слепо моргал, но не пытался подняться. Над ним встала здоровенная фигура. Мужчина не особо высокий, но плотный, с тускло — синей кожей. Он поглядел на поверженного бандита, обвел взором кольцо моряков.

— Это называется вонзить нож да повернуть, — прорычал он по-малазански. — Он поймал каждого из вас, дурачье. — Тут мужчина снова посмотрел на Торвальда Нома: — Еще одна такая шуточка, заключенный, и я прикажу прибить твой язык к мачте. Если ты и твой великан еще меня побеспокоите, я прикую тебя рядом и брошу обоих за борт. Кивни, если понял.

Утирая кровь с лица, Торвальд помотал головой.

Синекожий сурово поглядел на Карсу: — Сотри улыбку с рожи или тебя поцелует нож. Чтобы есть, губы не нужны. А каторжанам будет все равно.

Тупая улыбка осталась на лице Карсы, как приклеенная.

Лицо мужчины потемнело. — Ты слышал…

Торвальд робко поднял руку. — Капитан, сэр, как вас величать? Он не понимает вас — у него мозги отшибло.

— Босан!

— Сэр?

— Заткни ублюдку пасть.

— Слушаюсь, капитан.

Просоленная тряпка была обмотана вокруг лица Торвальда. Ему было трудно даже дышать.

— Смотри не удави, идиот.

— Слушаюсь, сэр.

Узел на затылке ослабили; тряпка сползла, освобождая нос.

Капитан отвернулся. — А теперь, во имя Маэла, что вы тут толпитесь?

Когда рабочие разбежались, а капитан неспешно ушел, Торвальд осторожно встал на ноги. — Прости, Карса, — пробубнил он сквозь разбитые губы. — Я все равно тебя освобожу. Но понадобится время. А пока прошу, дружище, не улыбайся…

* * *

— Почему ты пришел ко мне, Карса Орлонг, сын Синюга и внук Палка?

Одно присутствие… и еще шесть. Лица, словно вырубленные из камня, едва видимые в клубящемся тумане. Один и шесть.

— Я перед тобой, Уругал, — промолвил Карса и поразился истине своих слов.

— Нет. Только твой разум, Карса Орлонг. Он сбежал из тюрьмы плоти.

— Тогда я подвел тебя, Уругал.

— Подвел. Да. Ты бросил нас, и в ответ мы должны бросить тебя. Нам нужно искать другого, более сильного. Того, что не примет поражения. Того, что не сбежит. В тебя, Карса Орлонг, мы поверили зря.

Туман загустел, сквозь него что-то тускло замелькало. Он понял, что стоит на холме, и холм движется, проседает под ним. Цепи отходили от запястий и змеились по склону во все стороны. Сотни цепей, уходящих за радужную дымку, и на незримых концах что-то движется. Опустив взор, Карса увидел под ногами кости. Теблоров. Низменников. Целый холм из одних костей.

Цепи внезапно провисли.

Шевеление в тумане. Что-то приближается.

Ужас пронизал Карсу.

Ему явились трупы, многие без голов. Цепи, которыми ужасные твари были прикованы к Теблору, уходили в разверстые грудные клетки. Высохшие руки с длинными ногтями потянулись к нему. Выходцы обступили холм, полезли наверх.

Карса попытался убежать — но он был окружен. Даже кости под ногами ополчились на него, обхватив стопы.