Дом тысячи дверей

- Хорошо, - произнес он, и В. уже не нужны были вопросы, чтобы понять, что Мистер одобряет и то, что В. нашел копилку, и то, что он выбрал в ней подходящее чувство.

Мистер устремил на В. пронзительный взгляд:

- Ты готов?

Веселая беззаботность владела В., и он ответил без колебаний:

- Я готов!

Мистер взял В. за руку, в другой руке у Мистера оказалась трость. Он начертил этой тростью пару замысловатых фигур в черной тьме, и темнота начала проясняться, светлеть. Перед ними возникло толстое стекло, за которым…

Там собрались все. Как много людей! Вот бывший начальник В., а вот его бывшие коллеги. А это его школьные друзья, с ними В. славно покуролесил в свое время. Его родители. И Она, П.! Она тоже здесь! Как же она хороша, ничуть не изменилась! Почему у нее такой печальный вид? Слезы льются у нее из глаз. Зачем они здесь собрались? В. не было видно, вокруг чего толпились люди. «Эй, вы двое, отойдите-ка в сторонку!» - крикнул он.

Словно бы услышав В., толпа расступилась. На высоком столе стоял подбитый черным бархатом гроб. А в нем лежал кто-то смутно знакомый, с острым носом и окаменевшим лицом. Понимание вдруг озарило В. Это он! Он сам! Так он умер? В. посмотрел вопросительно на Мистера, тот в ответ только печально покивал головой.

В. отпустил руку Мистера и подошел к стеклу. Он смотрел на свое тело, которое было исхудавшим и почерневшим. Так он все-таки умер? Но это не он! В. узнает свои черты, и родинку на щеке, но он не может поверить, что когда-то он был тем, что лежало в гробу такое бесповоротно мертвое, сухое, недвижимое.

В. стало очень жалко себя. Он мертв? Но он не хочет умирать! Не так и не сейчас! Еще не время! Неужели они его похоронят? Забьют крышку гроба гвоздями, опустят гроб в холодную яму, и его тело, которое он холил и лелеял столько лет, будет отдано на съедение червям?

- Нет, я не хочу! Слышите? Не хочу! - В. колотил кулаками по стеклу. - Я не хочу умирать! Уйдите все! Уйдите! Это не похороны, это фарс! Почему никто не спросил меня? Я не разрешаю вам его хоронить, нет! Оставьте его, уйдите прочь!

В. кричал, срывая голос, но тут кто-то тихонько тронул его за плечо. В. посмотрел в мягко светящиеся глаза Мистера.

- Помни, - сказал Мистер, - ты можешь выбирать.

- Что выбирать? - чуть не плача спросил В.

- Твои чувства! Ты можешь выбирать эмоции. Ты уже забыл?

В. недоуменно смотрел на Мистера. Да, он обо всем забыл! О копилке, о том, что может выбирать чувства. Но как же так? Печаль и сожаление сами нахлынули на него, он ничего не выбирал! Почему так получилось?

Мистер словно читал его мысли:

- Ты слишком быстро выбрал, и потому сам не заметил, как сделал это.

В. был озадачен. Он посмотрел за стекло и опять почувствовал сожаление и грусть. Теперь, когда им снова овладели чувства, он не мог мыслить ясно. От знания-обо-всем осталось не так уж и много, и потому В. было трудно понять, о чем говорил Мистер.

Мистер улыбнулся, словно знал, что происходит с В.:

- Хорошо, я помогу, - сказал он и опять начертил в воздухе несколько загогулин тростью. Все исчезло: и гроб, и похороны, осталась только черная тьма.

- Так лучше? - спросил Мистер.

В. сразу же пришел в себя. Но как мог он так быстро утратить контроль над собой?

Мистер понимающе посмотрел на В.:

- Все не так уж сложно. Ты ведь знаешь, как управлять своими чувствами, не так ли?

В. кивнул. Он знал. Нужно всего лишь помнить о том, что он может выбирать.

- Что ж, попробуем еще разок? - спросил Мистер. В. кивнул. И опять Мистер изобразил замысловатые письмена тростью и опять появился мертвый В. в гробу и люди, которые пришли на похороны.

Но живой В. уже был во всеоружии. На этот раз он сосредоточился на том, чтобы помнить. Помнить о «никаком самочувствии». Он смотрел спокойно на происходящее, безо всяких эмоций, так, словно это не он, В., лежал на смертном одре. И тогда он понял, почему печаль овладела им. Потому что это была для него самая простая и понятная реакция. В. привык, что на похоронах все плачут и сожалеют, и сам тоже принялся оплакивать себя и сожалеть. Поняв это, В. стал свободен от скорби.

Теперь настал черед следующего шага. У В. даже захватило дух от собственной смелости. Что еще он может выбрать, спрашивал он себя, и отвечал сам себе: все что угодно! На первый раз для контраста В. выбрал веселье.

Ему стало радостно оттого, что его дух освободился от оков бренной плоти. Теперь не придется больше голодать и болеть, не придется заботиться об одежде. Наконец-то он действительно свободен! От радости В. даже рассмеялся. А потом настал черед другого шага…

И В. выбрал страх. В. представил холодную, глубокую и темную яму, в которую опустят его тело, и его пробрала ледяная дрожь. В. ощутил, как страх разрастается и грозит опять ввергнуть его в беспамятство. Но В. был настороже…

И он выбрал зависть. Он вспомнил все прекрасные и чарующие моменты своей жизни, вспомнил обо всем, что не сбылось, и ему показались не милы все эти люди, которые еще живут, еще могут надеяться. Но он не поддался и зависти…