Дом тысячи страхов

– Вы не того боитесь, – хрипло произнесла она, снова забираясь на свое место. Серое тощее тело, зеленоватые руки, длинные ногти. – Подумаешь, учителя или родители! Есть кое-что посильнее! Глупый народ! – Она уже сползала с подоконника на землю. – Вы совсем про нас забыли! А мы есть, мы здесь, мы то, что вас окружает – вода, земля, воздух, огонь. И мы уничтожим вас! Как уничтожали ваших предков. – На мгновение на ее губах показалась знакомая лукавая усмешка. – Ты думаешь, почему не можешь до своих дойти? Будто водит тебя кто-то? Леший и водит!

Из-за ближайших кустов показалась страшная заросшая морда с крючковатым носом и лохматой шевелюрой.

Вовка до того был поражен увиденным, что не заметил, как к нему подобрался крокодил и мотнул в его сторону мордой. Ногу пронзила самая настоящая боль. Наковальников вскинул руки, опрокидываясь на спину. Над ним склонилось синюшное лицо.

– Я вас ненавижу! И я вас всех уничтожу!

– За что? – Вовка одной ногой отбрыкивался от назойливого крокодила, рукой сдерживал напирающего Игошу. – Ты же сама меня спасала!

– Потому что ты будешь первым, – торжественно произнесла Бабкина, отводя голову чуть назад и одновременно широко распахивая голубые глаза. – И умрешь ты тогда, когда нужно мне, а не когда получится у тебя! – Она стала медленно приближать к нему свое лицо, между синюшными губами мелькнули белые острые зубы. – Первая жертва, – прошипела она, выпуская длинный язык.

– Ну, а это чучело что здесь делает? – раздался ленивый голос. – Бабкина, тебе сколько раз говорили – шла бы ты в свое болото!

Алина с силой отшвырнула от себя Наковальникова и прыгнула на Спирю. Казалось, что из ее ядовито-голубых глаз сейчас полетят искры. Колька ловко поставил ей подножку, отчего Алька рухнула на землю.

– Призываю братьев моих и сестер! – прошипела она, стукнув сжатым кулачком по траве.

От этого удара земля содрогнулась и, тяжело охнув, встала дыбом. Из кустов показался давешний верзила с жутким лицом. Руки и ноги у него были похожи на козлиные копытца. От воды полезли зеленые твари. Березка качнулась, от нее отделился тонкий силуэт. С крыши дома спрыгнуло кряжистое существо, по глаза заросшее волосами, коротенькие ручки по локоть были перепачканы сажей. Пока оно шло, лицо его постоянно менялось – то в нем виделись черты Малахова, то Вовки, то Глеба. Это шла местная достопримечательность – домовой, с которым постоянно путали хозяина рыбацкого домика. По чистому небу прокатился гром, отчего на землю посыпались искры. Касаясь травы, они превращались в тоненькие подвижные создания. Каждый их шаг оставлял после себя пепел.

– Вековечный Страх, напомни о себе! – из последних сил орала Бабкина.

Снова ухнула земля. Вовка зажмурился, заранее предчувствуя, что увидит.

– Ну, и что это за явление? – нахмурился Спиря, которого со всех сторон окружили огненные существа. – Что все это означает?

– Это… – Бабкина торжественно обвела глазами сборище. – Это древние страхи, поверья и легенды. Сотни лет они жили там, куда их загнали люди. Вы окружили себя новомодной техникой, придумали новые страхи. И совсем забыли про нас! А мы есть, мы существуем! И я докажу, что простая вода гораздо опаснее выдуманной барабашки!

До Спири наконец дошло, что ничего забавного в происходящем нет. Что закончиться все может не так уж и хорошо!

– А ну, разошлись! – заорал он, отталкивая от себя светящиеся угольки. – Дорогу дайте!

– Нет, вы никуда не пойдете!

– Что же ты с нами сделаешь? – хрипло спросил Вовка, уже порядком уставший бороться с крокодилом, который все еще норовил что-нибудь от него откусить.

– Съем! – кровожадно захохотала Алина, резко наклоняясь к нему.

Глава IX Место тысячи страхов

– Чего опять замер? – раздался хриплый голос сзади. – Шевелись! Никто не будет ждать тебя вечно!

Перед глазами у Вовки все плыло. Ему казалось, что он все еще видит русалочий оскал, ледяные глаза. Но глаза отодвинулись в сторону и растворились в воде…

В воде?

Наковальников подпрыгнул, в ту же секунду его снова хлопнули по плечу:

– Ну, чего, малява, застыл? Или гвоздем к месту прибили?

Под зад ему дали увесистый пинок, и Вовка полетел вперед. Вернее, поплыл. И остановился, когда его голова встретилась с краем сундука. Удар был не очень сильный, но достаточный, чтобы привести его в чувство. Как только Вовка чуть-чуть пришел в себя, перед ним показалась лиловая голова спрута.

– Мы снова рады видеть тебя, – мягким голосом пропело чудовище, помахивая щупальцем. – Принес что-нибудь?

Вовка отрицательно помотал головой.

– А ты там посмотри. – Щупальце уперлось в карман шорт. Звякнули монеты.

– Анд-дрей Геннадиевич… – начал Наковальников, приподнимаясь.

Вокруг спрута взлетели пузырьки, на секунду скрыв его от Вовкиных перепуганных глаз. Нахохотавшись, осьминог подполз ближе.

– Ты ошибаешься, дружок, – пробулькал он. – Мы здесь сами по себе, а они там, – он выразительно глянул вверх, – самостоятельно перебиваются.