Дом у кладбища

– Ну, что вы тут затеяли? Неужели нельзя решить вопрос мирным путём? – удивилась Виолетта Михайловна. – Вот теперь вас обоих придётся лечить.

– Меня не нужно лечить, со мной всё в порядке, – заявил зять.

– Да, я вижу, глаз вон опух, сейчас посинеет.

– Ничего страшного, до свадьбы заживёт.

– Что ты сказал? – спросил очнувшийся тесть.

– Папа! Я тебя умоляю… – шептала Лиана. Она помогла отцу подняться и повела в спальню.

– Нет, мы ещё не договорили! – преградил ему дорогу Феликс.

– Ты что, ещё по морде хочешь?

– Папа, я прошу тебя, давайте всё обсудим мирным путём и придём к единому соглашению!

– Мирным путём, дорогая, наверное, не получится, потому что твой твердолобый отец не понимает, что…

– Что же я должен понять?

– Ему придётся ответить на мой вопрос.

– Какой вопрос?

– Что вы увидели ночью в этой комнате?

Александр Михайлович замолчал и посмотрел на жену.

– На стене была кровавая надпись.

– Здесь?

– Да.

– Что было написано?

– Я тебя убью… – тихо произнёс остывший и немного запыхавшийся Александр Михайлович. – А теперь, – он махнул рукой в сторону кровати, – надпись исчезла!

– Что всё это значит? – озадаченно задумался Феликс.

– Я могу только предположить, что прежний хозяин Де Труаля не хочет делиться своими владениями.

– Ты, как всегда, права, дорогая.

– А что, это очень правдоподобная версия. Я разделяю эту точку зрения. Нужно как-нибудь с ним познакомиться… – предложил Феликс.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну и как ты собираешься вызвать его на контакт?

– Это легко, но с этим могут возникнуть сложности.

– Как? Ты хочешь поговорить с… этим… – прошептала Лиана.

– Я слов на ветер не бросаю. Я сказал, что разберусь в этом доме, значит…

– Я не намерен продолжать этот разговор, – вновь вмешался отец.

– Надеюсь, мы сможем договориться, – улыбнулся Феликс Александру Михайловичу, – без полиции?

– Нам не о чем разговаривать!

– А я уверен, что мы найдём общий язык.

– Виолетта, сделай мне успокоительного, а то у меня всё плывёт перед глазами.

Жена удалилась и вернулась с какой-то ароматной жидкостью и таблетками.

– Сейчас, сейчас, проговорила она, – ещё немного, и всё пройдёт.

Он выпил и попросил зеркало. Виолетта Михайловна стала проверять ящики стола, и в верхнем из них лежали жемчужные бусы. Три нитки довольно крупного жемчуга лежали на фотографии в золочёной рамке.

– Смотрите, что я нашла, – она приложила жемчуг к себе, – какая красота! Кто такая Дженис Робертсон?

– Откуда это? – Феликс взял из её рук фотографию.

– Здесь, в ящике стола, лежала фотография и бусы.

– Вероятно, это бабушка моего друга Мейсона, он продал нам дом, у него такая же фамилия, следовательно, вероятность того, что они просто однофамильцы, равна нулю.

– Это очень ценная вещь, – заметила Виолетта Михайловна.

– Интересно, сколько им лет? – спросила Лиана.

– Я не знаю сколько, но мне хочется их примерить, – сказала мать и удалилась.

– Странно, очень странно, – протянул Феликс.

– А что тут странного? Женщины очень рассеянные.

– Папа, ты неправ.

– Возьмём, к примеру, твою маму. Я попросил зеркало, а она убежала с какой-то побрякушкой!

– Я сейчас принесу тебе зеркало.

– Я бы, конечно, попросил льда, да сам не дойду.

– Я посмотрю на кухне, может, что-нибудь найду, – она вышла и через несколько минут принесла зеркало.

– Льда нет, но я нашла зеркало. В одной из комнат было трюмо, такое пыльное, что не разглядеть даже отражения, а на столике рядом лежало зеркало со старинным орнаментом, возможно, Розалинда в него смотрелась.

– Мне наплевать, кто в него смотрелся, лишь бы полегчало.

Дочь бережно приложила зеркало к распухшему глазу отца и поцеловала его.

– Сейчас полегчает.

– Ой, я что-то сомневаюсь.

– Вот увидишь, я тебе обещаю!

Виолетта Михайловна вошла в комнату в найденных бусах. На её тонкой шее они великолепно смотрелись. Она произвела впечатление, покружилась как на подиуме и спросила:

– Ну и как?

Все собрались в кружок и зааплодировали.

– Спасибо, – поблагодарила она, – мне ещё никто никогда так не хлопал.

– Да, вопросов всё больше и больше, а вот с ответами гораздо сложнее, – сказал Легранский.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Лиана.

– Ну, если дом теперь наш, то и жемчужное ожерелье теперь наше, – констатировала Виолетта Михайловна.

– Проблема в том, что это не совсем так. Нам нужно узнать, кто были прежние хозяева Де Труаля, и для этого нам нужно познакомиться поближе с его обитателями, и вы мне в этом поможете, – Легранский посмотрел на Александра Михайловича.

– Я разнесу этот дом на куски! Я разнесу его в щепки! Я оставлю от него горстку пепла! – возмущённо скандировал Александр Михайлович. – А если что-нибудь случится с моей… с нашей дочерью, ты об этом пожалеешь!

Но Феликс его уже не слушал. Встав на колени, он заглянул под кровать. Чутьё его не подвело. Там, почти у самой ножки, лежало второе обручальное кольцо.

– Если вещи не перемещаются сами, то, значит, их кто-то взял. И этот кто-то не взял их себе. Значит, это не воры. Значит, это призраки, которые возникают по ночам, обладают способностью перемещать вещи. До этого я ещё ни с чем подобным не сталкивался.