Дом у озера

– Чувствую, что психическая травма Энтони Эдевейна имеет какое-то отношение к пропаже ребенка, – сказала Сэди, когда официантка поставила перед ней тарелку пережаренной рыбы с картошкой.

– Ох уж это твое чутье!

Сэди выругала себя за то, что неправильно выразилась, но не стала спорить.

– Знаешь что-нибудь о боевых психических травмах?

– О посттравматическом стрессовом расстройстве? Кое-что знаю.

Сэди вспомнила, что племянник Дональда участвовал в военных действиях в Персидском заливе. Напарник не отличался разговорчивостью, но по завуалированным намекам Сэди поняла, что Джереми на войне, мягко говоря, пришлось несладко.

– Дерьмовая штука. Только решим, что ему стало лучше, как все начинается сначала. Ужасная депрессия. – Дональд потряс головой, словно ему не хватало слов, чтобы выразить глубину страданий племянника. – И не обычное плохое настроение, а намного хуже. Безнадежность, тоска… в общем, ужасно.

– Тревога?

– И тревога. Учащенное сердцебиение, страх, ночные кошмары.

– Приступы буйства?

– Еще какие! Однажды невестка застала его, когда он целился из отцовского охотничьего ружья в дверь комнаты младшего брата. Ему привиделось, что там боевики.

– Господи, Дон, мне так жаль!

Губы Дональда сжались в тонкую ниточку.

– Ужасная штука. Он был хорошим мальчиком, добрым, и я это говорю не потому, что он сын моего брата. Я всегда знал, что если мои девочки с Джереми, можно не беспокоиться. – Дональд одним сердитым движением смахнул со стола табачные крошки. – Чего только не насмотрелись эти мальчишки! Как после всего этого можно остаться нормальным человеком? Как можно заставить человека убивать – и ждать, что он не изменится?

– Не знаю. – Сэди покачала головой.

Дональд взял свое пиво, выпил залпом. Осушив стакан, вытер тыльной стороной ладони щетинистые усы. Его глаза налились кровью.

– Что ты здесь делаешь, Спэрроу?

– Я звонила, оставила тебе сообщение. Ты не получил?

– Думал, что ты шутишь. Пятница, тринадцатое и все такое.

– Я не шутила. Я готова вернуться. Если бы ты только мне поверил…

– Поздно, Спэрроу. – Дональд понизил голос почти до шепота, придвинулся к Сэди, бросил взгляд через плечо на Салли, который стоял, облокотившись на барную стойку, и смеялся с белокурой туристкой. – Эшфорд начал служебное расследование, хочет выяснить, как произошла утечка по делу Бейли. Мне сказал Парр-Уилсон, а он всегда все узнает раньше остальных. Сверху давят, намерены устроить показательную порку. Внутренняя политика. Ну, в общем, ты поняла.

– Вот дерьмо!

– Лучше не скажешь.

Они посидели молча, каждый размышлял, насколько все плохо. Дон возил донышком пустого стакана по столу.

– Господи, Спэрроу, ты же знаешь, как я к тебе отношусь, но в конце года я ухожу на пенсию, и мне не нужны неприятности.

Сэди кивнула, постепенно осознавая, что произошло.

– Для тебя сейчас лучше всего вернуться в Корнуолл. Если правда выйдет наружу – точно не от меня! – сможешь сослаться на переутомление, пусть видят, что ты понимаешь, как накосячила, и потому уехала.

Сэди потерла лоб. Во рту горчило от разочарования, шум в пабе, казалось, стал еще громче.

– Спэрроу, ты меня слышишь?

Она неохотно кивнула.

– Умница. Запомни, тебя здесь сегодня не было. Ты в Корнуолле, отдыхаешь.

– А как же Салли?

– Не волнуйся, с той блондиночкой, что смеется над его шутками, он и не вспомнит, как тебя зовут.

– Ха, точно. Спасибо.

– Ты должна радоваться.

– Знаю.

– А теперь иди.

Сэди взяла сумочку.

– Да, еще, Спэрроу… Держи меня в курсе, как там у тебя с нераскрытым делом, ладно?

Глава 22

Дождь шпарил вовсю, когда Сэди добралась до дома, тонкие серебристые дротики косо падали в свете уличных фонарей. Вдоль дороги разлились лужи, и каждая проезжающая машина поднимала фонтаны брызг. Сэди думала, что пробежка от «Лисы и гончих» до дома пойдет ей на пользу, но мысли по-прежнему путались, только зря вымокла. Она сказала себе, что хуже не будет, и вообще, нет ничего, чему бы не помог горячий душ, но, подойдя поближе к дому, заметила, что в тени под козырьком подъезда кто-то стоит. Люди обычно не болтаются без дела под дождем, а этот человек, судя по виду, явно кого-то ждал: ссутуленные плечи, скрещенные на груди руки, настороженная поза. Она или он (издалека Сэди не разглядела) жался к стене. Сэди перешла с бега на шаг и посмотрела наверх. В окнах соседских квартир горел свет, темнели только окна Сэди, и это означало, что человек в тени ждет именно ее. Решительно вздохнув, она достала из сумочки связку ключей и зажала в кулаке самый острый. Сэди уже заставали врасплох – разозленный подозреваемый по делу о наркотиках, – и она поклялась, что такое больше не повторится.