Дом у воды

— Здрасьте, приехали! — потянул недовольно Гаранин. — А что же еще? Выходи за меня замуж, девочка! Коли влезла под кожу и в сердце, достала до печенок своим уходом, то теперь мне никуда от тебя не деться. Я люблю тебя, Светка! И сдохну прямо здесь, если откажешься.

— Даже не надейся, — рассмеялась Света. — Хочу за тебя замуж.

— Так выходи, — рыкнул Арсений и полез целоваться. — Мне без тебя все равно жизни нет, — выдохнул он, когда поцелуй закончился. И лукаво глядя на будущую жену, пробормотал чуть слышно: — Как бы нам стащить с тебя эти дурацкие штаны, любовь моя. С самого утра об этом мечтаю…

— Даже не думай, — пробурчала она. — Мы еще с тобой на кладбище не трахались!

— У меня и в космосе на тебя встанет, — вздохнул Гаранин и радостно разулыбался. — А интересно, когда нас откопают, то в вашем общежитии поселят в разных комнатах или разрешат спать в одной? — осведомился он задумчиво. — У меня за два месяца уже яйца стали каменными. Вон как у того мужика, — кивнул Гаранин в сторону какой-то статуи.

— Тяжело хранить верность? — улыбнулась Света, с изумлением осознавая, что Джин, бабник и сердцеед, не спал ни с кем с момента их расставания.

— Ничего подобного, — сварливо заметил Арсений. — Когда любишь, это естественное состояние!

Глава 36

Следующий месяц Арсений провел как во сне. Он гулял со Светой по идеальным дорожкам в парке, примыкающем к замку, сидел с ней в обнимку на пляже и даже пару раз искупался в холодных океанских водах. Бегал вместе с детьми по белоснежному песку. Любовался с семьей низкими облаками, плывущими по ярко-синему небу, вполуха слушал рассказы любимой о местных достопримечательностях. И за все время не задал ни единого вопроса из той сотни, что мучили его со дня боя в усыпальнице де Анвилей. Что там взятие Ла-Рошели мушкетерами? Потыкали шпагами врагов, выпили вина — и уже герои. Нет, вино, знаменитое бордо Гаранин хлебал за обедом и ужином, но тревога, поселившаяся в груди, обручами спирала душу. Требовалось расследование или хотя бы зацепки, чтобы понять происходящее. Он даже потащился вместе со Светой и детьми в Париж на показ мод. Сначала предполагалось, что великая Лана де Анвиль пройдется по «языку», но в последний момент Светка раскапризничалась и отказалась выходить на подиум. Так и сидела рядом с Арсением, с интересом разглядывая гламурных див.

Гаранин почувствовал, как закипает.

«Тут, блин, смерть грозит на каждом углу, а она тряпками любуется», — в сердцах подумал он, а вслух пробормотал:

— Нам бы вдвоем остаться. Поговорить…

— Да, — кивнула она, прекрасно понимая, что за последний месяц им наедине удавалось оставаться только ночью. Но и тогда использовать время на разговоры казалось глупым. Света улыбнулась, вспомнив полночный жар, трепет и страсть. И дыхание Арсения совсем рядом. Они засыпали в объятиях и просыпались не разжимая их. И она ловила себя на мысли, что могла бы просто лежать, прижавшись к нему, чувствовать тепло его тела и, устав от бессонницы, приноравливаться к его размеренному дыханию, чтобы хоть на пару часов провалиться в сон. Он будил ее нежно и настойчиво. И она, томная от полудремы, ластилась к нему, не думая ни о чем, отдавая всю себя этому мужчине. Даря любовь и обретая ее.

— Мама обещала взять детей в Диснейленд, — прошептала Света, наблюдая, как ее подруги и просто знакомые дефилируют по «языку». А она испугалась в последний момент. Нет, не софитов или нарядной публики, а притаившегося убийцу, не желающего оставить ее в покое. Таракан или кто-то другой? Но Света больше не задавалась этим вопросом, осознавая, что чувствует себя в безопасности только рядом с Гараниным. Она видела, как он мучается от неизвестности, но и сама молчала, прекрасно понимая, что и сказать-то нечего.