Дом утех «Соблазн»

— Еще! — кричала я. — Умоляю! Еще!

Свободной рукой сатир закрыл мне рот. Дышать стало тяжело. Из глаз хлынули слезы. Но от этого ощущения стали острее. Я надевала себя на огромный член сатира с еще большим остервенением, а вскоре занесла руку к своему лону, скользнула в него двумя пальчиками и наслаждалась не только анальным сексом, но и мастурбацией.

Оргазмы меня накрыли один за другим. Да такие мощные, что зубы свело. Выйдя из меня, Люций развернул меня к себе лицом, опустил и принялся интенсивно додрачивать перед моими глазами. Его трясло, дыхание было сбито, по рельефной груди текли капельки пота. В ожидании его спермы я смотрела на его прекрасное лицо и медленно облизывала свои губы.

И вот свершилось! Сатир вставил член в мой рот, и тот запульсировал, орошая язык горячим, вязким и терпким семенем. Первые капли, брызнувшие в небо, стекли в глотку. Сглотнув, я принялась досасывать и долизывать все до капельки. Доводя Люция до безумия и показывая ему, что я готова любить его в той мере, в которой это возможно, и даже чуточку больше. Улыбаясь мне уголком губ, он вытер головку члена о мой язык. Я приоткрыла рот, показывая, что проглотила абсолютно все.

— Да ты настоящая дьяволица, — прошептал он, переводя дыхание и заваливаясь на кровать.

— Ты очень вкусный, Люц, — посмела сказать я, подкрадываясь к нему. — Но ты, наверное, это и без меня знаешь. Нейзи лгать не станет.

— Нейзи? — засмеялся он. — Она никогда не скажет правду! Принеси-ка кальян, малышка. Курила когда-нибудь?

— Нет, — ответила я честно.

— Попроси у Риэль мандариновый табак высшего сорта. Крышу снесет.

Под азартным блеском его восхитительных глаз я продефилировала к двери.

Риэль я нашла на кухне. Девочка пила чай, мечтательно глядя в окно. Нарушив ее покой, я велела ей организовать кальян для гостя с желаемым табаком. Она вытаращилась на меня и удивленно спросила:

— У тебя клиент?

Растрепанная, я вряд ли могла скрыть это от нее, потому резко ответила:

— А ты что, отслеживаешь всех гостей? Твоя задача прислуживать нам, а наше количество клиентов тебя вообще не должно волновать.

Конечно же, она доложит об этом Госпоже Марте, и та потребует с меня плату, которую я по понятным причинам не возьму с Люция. Значит, придется занять немного деньжат у Мистера Мускула.

— Ты еще здесь? — бросила я Риэль.

Выскочив из-за стола, она помчалась выполнять указание. Я дождалась ее у двери своих покоев, взяла кальян и сумку и спешно скрылась с ее глаз, так и не дав ей заглянуть в комнату. Потом я с любопытством наблюдала за привычными и естественными движениями сатира: как он наливал вино в сосуд, укладывал фольгу и табак, оказавшийся не сухим, как в сигаретах, а текстурой сливочного масла — с «соусом» и патокой. Стоило сатиру вынуть его из упаковки, как по всей комнате разнесся щекочущий запах мандаринов. Положив уголечки в специальный калауд, Люций поджег его и, установив на полу посреди комнаты, улегся на сваленные подушки. Раскурив кальян, он подозвал меня к себе и передал трубочку. Втягивать дым было трудновато, а бульканье вина выглядело забавно, зато привкус во рту был сладким и оставлял божественное послевкусие.

Поманив меня, Люций подложил руку под мою голову, и я удобно умостилась, спиной прижимаясь к его груди. Поочередно мы в полном молчании выпускали вверх пышные клубы дыма, наслаждались спокойствием и ждали: он — когда я начну просить, я — когда он первым спросит, о чем я хотела поговорить.

Пальцами проведя по моему плечу, Люций легонько поцеловал его и вкрадчиво произнес мне на ухо:

— Я кожей чувствую твою душевную боль, моя ягодка. Уж что-что, а насквозь видеть я умею. Твое нутро даже выворачивать не надо. Все на твоем лице написано. Скажи, что тебя тревожит, и я кишки выверну тому, кто тебя обидел…

Глава 30

Когда сильный мужчина на полном серьезе обещает вывернуть кишки твоим обидчикам, то слова и слезы как-то сами по себе начинают изливаться наружу.

Как и говорил мне котик — я сидела, прижавшись к груди Люция и плакала так отчаянно, что мне казалось, будто весь мир сейчас рушится вокруг от моего горя. Не знаю, как он выдержал этот жуткий поток эмоций. Излей мне кто-то их так отчаянно — я бы еще долго не могла переварить.

— Ти-ихо, куколка, — шептал сатир, гладил меня по волосам и стирал слезы с моего лица, пока я выкладывала ему о том, как мы с сестрой жили, как я попала в «Соблазн», и как мне сегодня принесли страшную новость.

— Я его ненавижу, — всхлипывала я, цепляясь за сильные плечи Люция. — Мы же его дочери! А теперь я даже не знаю, что делать и как спасти сестру…

Сатир пальцами обхватил мой подбородок и настойчиво вынудил поднять голову и посмотреть на него. Хоть он и расплывался перед моими глазами из-за слез, но я отчетливо поняла, что в этот момент я смогла пробить броню этого мужчины и дотронуться до самого сердца. Или души. Пусть они и были темными, как ночь.

— Не лей больше слезы, Таша, — шепот сатира почему-то звучал, как приговор. Но не мне. — Считай, у тебя больше нет проблемы. Я решу ее.