Дом в лазурном море

– О, – сказал он, прочитав о виверне по имени Теодор.

– Что? – ахнул он, открыв папку четырнадцатилетнего мальчика по имени Сэл.

Он ничего не сказал, читая про Талию, но по его лбу стекла капелька пота.

Он оказался прав насчет Фи. Лесной спрайт, весьма мощный.

Он вытаращил глаза, читая про мальчика по имени Чонси. Тому было десять лет. Напротив слова «МАТЬ» значилось: «НЕИЗВЕСТНО». То же – напротив слова «ОТЕЦ». И напротив слова «ВИД». Похоже, о Чонси никто ничего не знал.

Чрезвычайно Высокое Руководство не ошиблось.

Эти дети были не похожи на тех, кого Линус видел раньше.

Сперва Линус решил от приглашения на ужин отказаться и натянуть на голову тяжелое одеяло, отгородив себя от странного мира. Наверное, если немного поспать, то после пробуждения все будет выглядеть более ясным. Но затем заурчал желудок, и Линус понял, что голоден.

Зверски голоден.

Он ткнул пальцем себе в живот.

– Нельзя ли потише?

Снова урчание.

Он вздохнул.

И поэтому вскоре стоял у парадной двери главного дома.

– Самый обычный дом, – прошептал он себе. – Самая обычная работа. Ничего нового. Давай, старина, ты можешь.

Линус трижды постучал дверным молотком.

И стал ждать.

Спустя минуту постучал снова.

Тишина.

В окнах горел свет, но было непохоже, чтобы кто-то шел ему открывать.

Он покачал головой и снова шагнул к двери. Постояв мгновение в нерешительности, взялся за ручку. И дверь открылась.

Из огромного фойе на второй этаж вела широкая лестница с гладкими деревянными перилами. С потолка свисала большая люстра, свет переливался в ее хрустальных подвесках.

Линус замер в дверях и прислушался.

Музыка?.. Очень слабый звук шел откуда-то издалека. Мелодия казалась смутно знакомой.

– Добрый вечер? – произнес он.

Никто не ответил.

Он вошел и закрыл дверь.

Справа он увидел гостиную с широким мягким диваном перед темным камином. Над камином висела картина с изображением чего-то похожего на водоворот. Подол диванного чехла колыхнулся.

Слева находилась торжественного вида столовая. Похоже, давно заброшенная. Свет там не горел, а стол был завален старыми на вид книгами.

– Добрый вечер? – попробовал он еще раз.

Никто не ответил. Оставалось лишь идти на звуки музыки.

Вскоре Линус начал различать низкие ноты труб и звучный мужской голос, поющий о том, что где-то за морем его кто-то ждет.

Любимая запись Линуса.

Бобби Дарин пел о том, как хорошо на золотом песке наблюдать за кораблями, – а Линус миновал столовую, зачарованный характерным потрескиванием виниловой пластинки, и подошел к распашным дверям с иллюминаторами по центру. Привстал на цыпочки и заглянул через них.

На светлой просторной кухне мог бы свободно разместиться весь его домик. С потолка свисали круглые светильники – стеклянные шары, похожие на аквариумы. Гигантский холодильник рядом с варочной плитой был промышленного размера. Гранитные столешницы сверкали чистотой и…

У Линуса отвисла челюсть.

Мисс Чапелуайт летала по кухне, почти не касаясь пола. За ее спиной трепетали крылья – намного ярче, чем были у Фи.

Люси стоял на табурете перед гранитной столешницей. Пластиковым ножом он рубил помидоры, сбрасывая нарезанные кусочки в большую розовую миску, и пританцовывал под Бобби Дарина. Когда оркестр в середине песни ударил в барабаны, а трубы взревели, Люси задергался всем телом в такт музыке. Оркестр снова уступил место Бобби, который не сомневался, что сердце его приведет, куда надо.

И Люси тряс головой, подпевая.

Мисс Чапелуайт пела вместе с ним, туда-сюда летая по кухне.

Линуса захватило чувство совершенной нереальности происходящего.

– Что вы тут делаете? – прошептал голос.

Линус невольно вскрикнул и повернулся. Перед ним стояли Фи и Талия. Спрайт умылась, ее огненные волосы сияли; крылья были прижаты к спине. Талия переоделась в другой наряд, очень похожий на прежний, только без колпака. Длинные белые волосы, такие же пышные, как борода, ниспадали ей на плечи.

Обе смотрели на гостя с подозрением.

– Я…

– Шпионишь? – сказала Фи.

– Конечно, нет!

– У нас здесь шпионов не любят, – зловеще промолвила Талия. – Последний шпион, который попытался проникнуть в наш дом, пропал без вести. – Она подалась вперед, сузив глаза. – Потому что мы сварили его и съели на ужин.

– Ничего подобного вы не делали, – сказал мистер Парнас, появившись будто из ниоткуда.

Линус уже обращал внимание на то, как незаметно он двигается. Директор тоже переоделся. Теперь на нем был толстый свитер с очень длинными рукавами, из которых виднелись только кончики пальцев.

– К нам никогда не забредали шпионы. Шпион – это тот, кто входит в дом, скрывая свои настоящие цели. А наши посетители излагают свои намерения совершенно искренне. Верно, мистер Бейкер?

– Да, – сказал он. – Верно.

Мистер Парнас улыбнулся:

– Поэтому мы не причиняем вреда нашим гостям. По крайней мере, не убиваем. Мы лучше воспитаны.

«За морем» уступило место другой песне Бобби – о желании встретить свою девушку, чтобы не приходилось мечтать одному.

– Идем? – спросил мистер Парнас.

Линус кивнул.

Все смотрели на него.

Он сообразил, что загораживает дорогу, и шагнул в сторону. Фи и Талия прошли на кухню.