Дом в Порубежье

И о! на середине десятого часа, когда мы с болезненной тревогой пробирались по весьма темному месту, вонь снова сообщила нам о приближении одного из чудовищ. Мы с Наани были в великом страхе, потому что опасались преследователя. Однако, как следует рассудив, я решил, что вонь, должно быть, исходит от другого чудища, прячущегося неподалеку во мраке. Я шепотом поведал об этом Деве; она согласилась, что такое возможно, однако поверить тому не могла – как и я сам.

Словом, мы торопились дальше – спотыкаясь, падая, ушибаясь, но страх заставлял нас не чувствовать боли. Останавливаясь, мы внимали ночи, однако до слуха доносились все та же зловещая капель да негромкое бормотание, свидетельствовавшее о том, что очередное огненное жерло неподалеку.

Это, конечно, принесло великое облегчение нашим душам; свет поможет заметить опасность и даже избежать ее. Ведь одна только обступившая темнота способна лишить человека отваги и убедить в собственной беспомощности, тем более когда он окутан ужасом и отчаянием. Зловоние тем временем становилась все гуще; я не знал, ждет ли нас великое чудовище возле огненного жерла или же гнусный запах свидетельствует о приближении преследователя. Словом, нам оставалось только торопиться, в своей усталости надеясь на то, что смерть не придет незаметно, хотя по спинам нашим бегали мурашки.

Мы уже не знали, чему верить: свидетельству духа или нашептыванию страха; однако, невзирая на испуг, нам оставалось только идти вперед. Воистину, воспоминание о тех жутких часах потрясает меня даже сейчас, о, мой читатель… друг, всем сердцем сочувствующий мне.

Тут далекое бормотание огненного жерла донеслось до нашего слуха, и вот вдали загорелось неяркое пламя, давая нам возможность укорить шаги, а вместе с ней и надежду.

Возле огненного жерла, о! вонь сделалась чрезвычайно мерзкой, однако вокруг пламени не было ни единого Слизня. Тогда мы действительно поняли, что находимся в предельной опасности, ибо преследователь нагонял нас, о чем настойчиво свидетельствовали наши души.

Остановившись у рдевшего жерла, я поглядел вверх вдоль ущелья, однако Чудовища еще не было видно, и у нас оставалось некоторое время. Тогда я принялся разглядывать стенки ущелья, и Дева согласилась со мной: нам следовало забраться повыше.

Я очень внимательно осмотрел нашу сторону ущелья, а потом перебежал, чтобы по возможности разглядеть другую, и скоро вернулся назад, потому что мне показалось, что подъем окажется более легким на той стороне, где мы находились.

И я спросил Деву, готова ли она; бледная и утомленная, перепачканная слизью Наани оставалась непреклонной в своей решимости.

Забрав у нее связку рваной одежды, чтобы не мешала движениям, я зацепил узелок за ремни Дискоса, пребывавшего у моего бедра. А Дева стояла рядом со мной, побледневшая, забывшая про движение в страхе перед подползающей Тварью. Но прошло совсем немного времени, и мы уже карабкались по стенке ущелья, стараясь совершать подъем побыстрее.

Наани была первой, я следовал за нею, следя за подъемом и ее безопасностью, то торопясь подняться, то погружаясь в страх, ибо лезть было опасно, так как стены ущелья пребывали в сырости и оттого заросли мерзкой растительностью, становившейся под ногами скользкой; посему нам приходилось следить сразу за опорой для ног, хваткой для рук и за скоростью – если мы действительно надеялись сберечь собственные жизни.

Отчаяние подгоняло нас вверх, и я велел Деве не смотреть вниз – чтобы не дрогнуло ее сердце. Однако сам то и дело посматривал в сторону жерла, чтобы своевременно заметить преследователя, когда он вползет в пятно света.

Тяжелый подъем давался Деве с трудом, она начала слабеть, и я поднялся повыше по лику утеса, чтобы поддержать ее собственной рукой. Отдышавшись, почувствовав себя увереннее, она возобновила подъем. Наконец мы добрались до широкого карниза, находившегося высоко над дном ущелья, однако карниз был наклонным, и на нем от века почивали различной величины камни.

Тщательно осмотревшись, я заметил, что мы находимся на пути колоссальной глыбы, уже готовой обрушиться на нас при малейшем движении. Я остановил Деву движением руки, но страх оставил меня, только когда мы обогнули камень.

Уступ показался нам безопасным: ни одно чудовище не могло забраться сюда. Я попробовал утешить себя этой мыслью, однако обоим ним было известно, что огромные слизни умеют прилипать к стенам Ущелья, а посему способны добраться до нас. Более не отрицая очевидного, я сосредоточил свои мысли на том, как буду сражаться с чудовищем, если оно обнаружит нас. Я начал разглядывать разбросанные вокруг камни, и Дева немедленно заметила, что тот огромный камень можно будет столкнуть на слизня, который преследовал нас.

Негромко переговариваясь, мы вглядывались в глубины ущелья, однако пока до нас доносилось одно лишь зловоние.