Дом в Тополином Лесу

– Скорее! – громким шёпотом повторила Гретхен, помогая Феликсу подняться на ноги и с замиранием сердца наблюдая, как он снова взбирается на подоконник. На этот раз получилось! Когда он исчез из вида, девочка захлопнула окно, а Ба распахнула дверь.

Гретхен робко подняла глаза на бабушку.

– Ой… – пропищала она.

Ба стиснула зубы. Почти целую вечность она молчала. А потом скомандовала:

– Уберись‐ка здесь хорошенько. Вычисти туалет до блеска, ототри раковину, помой полы. А потом отправляйся к себе в комнату. Видит Бог, мне совсем некогда заниматься этим самой! С этим балом столько хлопот!

Гретхен выдохнула, только когда Ба Уиппл ушла обратно на кухню. Она понимала, что едва не попалась, но смиренно приняла своё наказание. В конце концов, лучше уж вымыть туалет, чем уехать в пансион.

20 Феликс

По пути домой в голове у Феликса роилось столько мыслей, что они, казалось, едва там помещались.

Ритуалы. Это слово снова и снова жалило его изнутри, будто рассерженная оса. Ритуалы. Ритуалы. Ритуалы. А ещё он думал о книгах из библиотеки Уипплов. О бесчисленном множестве книг, которыми были уставлены все стены в комнате, о том, сколько же знаний скрывалось под их обложками. Сколько слов и мыслей, к которым у Феликса никогда не будет доступа из‐за того, что ему суждено быть помощником Тени… Если бы только существовал такой Ритуал, который мог бы всё изменить, даровать ему эти книги…

– Что теперь с тобой будет?

Феликс всерьёз задумался над тихим вопросом брата. Почти весь путь через город и лес Ли и Феликс молчали. Теперь же, когда до Тополиного Дома оставалось всего несколько минут, над ними тревожным облаком нависла угроза наказания Феликса.

– Наверное, то же, что и в прошлый раз, – сказал Феликс. Он с жуткой отчётливостью припомнил подвальную сырость. По спине побежали мурашки.

– Не надо было тебе за мной идти, – сказал Ли.

– Я за тебя волновался.

– Нет, ты думал, что мне не хватит ума разобраться, что к чему. Что я не понимаю, во что ввязался.

– Но это же правда, разве не так?

– У меня есть полное право упасть с обрыва, если мне того захочется.

Ничего глупее Феликс от Ли в жизни не слышал.

– Да ладно тебе, не благодари.

– И не буду. Зря ты за нами пошёл, – сказал Ли, а потом добавил шёпотом: – Просто я очень не хочу, чтобы он снова тебя мучил.

Что Феликс мог на это ответить? Господин Смерть будет его мучить, это стало понятно сразу же, как только перед ними возник Тополиный Дом. На крыльце стоял Винс, а когда Феликс приподнял повязку, он увидел рядом с ним господина Смерть. Феликс замер, ноги застыли в коричневой, гниющей листве.

– Что такое? – спросил Ли. – Ты его видишь?

– Вижу их обоих. Иди домой. Не волнуйся, я справлюсь.

– Феликс, я…

– Мне не нужна твоя помощь.

– Я не…

Феликс с силой толкнул брата в грудь:

– Иди домой. Иди. Домой.

Ли сжал зубы.

– Ну и ладно, – процедил он, кинулся через небольшую полянку, вскочил на крыльцо западного входа и скрылся за дверью, шумно ею хлопнув. Феликс заметил, что отец, который смотрел куда‐то на юг, подскочил, почувствовав, что Ли где‐то рядом.

«Тебе его никогда не увидеть, папа, – подумалось Феликсу по пути ко крыльцу. – Тебе его никогда не увидеть. И маму тоже».

– Феликс Джером Викери, где тебя носило, скажи, бога ради?

Феликс на отца не смотрел. Он не в силах был отвести взгляда от господина Смерть. Кожа и губы у господина Смерть были бледного, гипсового цвета. На лице поблёскивали льдисто-голубые глаза, обрамлённые длинными ресницами. Фигура у него была высокой и стройной, плечи – идеально ровными, а наряд – безупречным и всегда состоял из чёрного костюма, галстука-бабочки и цилиндра.

Феликс всеми фибрами души ненавидел этого элегантного господина, всю его фигуру до миллиметра. Он радовался, что не может слышать голос господина Смерть. Ли рассказывал ему, что голос этот красив, но вместе с тем жуток, словно колыбельная, из‐за которой начинаешь только сильнее бояться темноты. Зато Феликс в полной мере чувствовал на себе тяжесть взгляда господина Смерть. Голубые глаза беспощадно, с безмолвной жестокостью впивались в него и болезненно обжигали.

– Феликс.

Мальчик наконец повернулся к отцу.

– Мне пришлось уйти, – отозвался Феликс. – Ли попал в беду.

Взгляд Винса тут же стал беспокойным и заметно потускнел. Одно упоминание о втором сыне приносило ему сильную боль, и Феликс знал об этом.

– Как он, цел? – спросил Винс.

Господин Смерть схватил Винса за локоть и покачал головой. Феликс прекрасно понял, что он имеет в виду, хоть и не слышал его слов. «Нет, – сказал господин Смерть отцу. – Ты не вправе знать ответ на этот вопрос».

Винс сделал глубокий вдох.

– Феликс, – проговорил он наконец. – Ты ведь знаешь, что нарушение правил влечёт за собой последствия. У меня утром было два важных пациента. Твоя роль в этом доме чрезвычайно важна, ведь иначе…

– Знаю. Но Ли куда важнее.

– Не ты решаешь, что важнее.