Дом в Вечерних песках

– Мертон, – повторил Каттер. – Спасибо, сержант. Да, так вот… этот Мертон должен был помочь мне в одном пустяковом деле, и я пришел поговорить с ним. Но, выходит, выбрал неудачный момент. Вот и весь разговор. Не бойся, путаться у тебя под ногами мы не станем, скоро уберемся. Только погреемся минут десять, не возражаешь? А то на улице холод собачий.

Уорнок затушил сигару о скамейку, окурок убрал в карман. Затем поднялся и, выпятив тупой подбородок, поправил на шее галстук.

– Что за пустяковое дело?

Каттер неспешным шагом обошел кругом комнату, держась подальше от трупа, затем присел на подоконник, пяткой рассеянно постукивая по панельной обшивке.

– Нужно оформить кое-какие документы. – Он лениво посмотрел на часы, словно от безделья. – Хотел заглянуть в книгу актов гражданского состояния, чтобы проверить показания одного типа, он проходит по делу о мошенничестве. Настоятель направил меня к своему сторожу. Так что у нас тут? Что там на полу под головой жертвы?

– Куча бутылок из-под джина, – ответил Уорнок, даже не посмотрев в ту сторону. – Несколько наш парень вылакал, как я и сказал, так что бутылки пришлись кстати. Ими ему башку и проломили, похоже. Парочка разбилась, так что смотрите не порежьтесь. Так этот настоятель… он отправил тебя к сторожу, а имени его не назвал?

– Три, если не ошибаюсь, – сказал Каттер, осматривая пол. – Разбиты три бутылки. Девять целехоньки. Сам я человек непьющий, но любой, кто столько выпьет, потом уж пальцем не пошевельнет и никому не станет чинить препятствий. А этот смотри вон как ровненько в ряд пустые бутылки выставил. Видишь, Блисс? Вот у кого тебе порядку бы поучиться… я пытаюсь привить аккуратность этому парню; одного взгляда достаточно, сразу поймешь почему. Нет, Уорнок, священник имени его не назвал, ведь я подошел к нему перед самым началом обряда бракосочетания, так что у него не было ни минуты.

Раздумывая, Уорнок подтянул штаны и смачно рыгнул. Сержант Колли, умяв хлеб, с тоскливым выражением на лице рассматривал свои руки. Каттер присел на корточки и, взяв край сюртука жертвы, на секунду поднес его к носу.

– Похоже, твой убийца не признает полумер. Полумеры, а? А еще говорят, у меня нет чувства юмора. У него… это еще одна шутка… у него не было недостатка в бутылках. Но он, видать, не слабо по нему прошелся – по-крупному, – если вы, принимаясь за ужин, лицо ему прикрыли.

Колли поднял глаза. В его обрюзглых чертах читалась раздражительность.

– Обычная благопристойность. Меня это не колышет. Я и похуже видал.

– Молодчина, Колли, – похвалил его Каттер. – Сержант должен быть толстокожим. Хотел бы я, чтоб этот щенок, что стоит у меня за спиной, был больше на тебя похож.

Гидеон понимал, что Каттер всего лишь заговаривает им зубы, но все равно почувствовал, как кровь бросилась к его лицу, и он невольно заморгал, как бывало в таких случаях. Он уткнулся взглядом в свои башмаки.

– Ну что, покажем ему? – продолжал Каттер, тронув Колли за руку. – Посмотрим, насколько у него тонка кишка?

– Мы ждем врача, – напомнил инспектор Уорнок. – Труп лучше не трогать, пока он его не осмотрит.

Но Колли уже приподнял край стихаря.

– Да он пальцем к нему не прикоснется. Так ведь, а, красна девица? Иди сюда, полюбуйся.

Гидеон поднял голову и увидел, что все взгляды прикованы к нему. Он приблизился к сундуку, с которого свисали перебитые конечности. Едва Колли откинул стихарь, он отвел глаза, дождался, когда у него выровняется дыхание. И затем взглянул на труп.

* * *

К тому времени, когда Каттер появился из ризницы, Гидеон уже с четверть часа находился в компании констебля Каннинга. Тот, при всей его приверженности официозу, какую он продемонстрировал по их прибытии, оказался на удивление дружелюбным товарищем. С сочувствием Каннинг наблюдал, как Гидеон на дрожащих ногах вышел на улицу и привалился к стене, и высмеивать его не стал.

– Голову опусти пониже, приятель. Несколько минут на свежем воздухе, и все пройдет. Меня самого выворачивает от трупов, и плевать, что об этом кто-то знает. Начальство-то ведет себя так, будто им все нипочем, а ты поговори с их женушками – у кого они еще есть, в отличие от твоего босса, – и они тебе такого порасскажут. Просыпаются по ночам с криком да орут так, что дом дрожит.

– Моего босса? – встрепенулся Гидеон, подняв голову. – Ты имеешь в виду инспектора Каттера?

В прищуре глядя на него, Каннинг дыханием согревал руки.

– Тебе разве не рассказывали? Про его жену? Красивая, говорят, была баба. Черт знает, что она в нем нашла. В общем, вскоре после свадьбы она заболела, и твой босс, однажды придя домой, увидел, что она лежит мертвая. Только она не от болезни умерла.

– Не от болезни? А от чего?

Каннинг снова бросил взгляд на дом священника.