Дом ведьмы в наследство

Она с тоской заглянула в щель. Успокоила себя: «В подпол все равно придется лезть. Мало ли какие там еще трубы прорвались и полы подгнили? Хочешь не хочешь, а нужно проверять. А ключи эти разнесчастные пусть лишним поводом для вылазки станут. Тем более что непонятно, какие двери они отпирают… А еще нужно срочно приобрести фонарь».

Настя сунула спасенный ключ в карман толстовки, домела пол, отнесла сор в пакет для мусора. Вернувшись в гостиную, замерла нерешительно перед дверью в кабинет. Идти туда было как-то боязно. С другой стороны, не дело это – жить в доме и комнаты бояться. Нужно преодолеть свой страх.

Вооружившись тряпкой, Настя позвала с собой Кисточку и шагнула за массивную дверь.

В кабинете все осталось неизменным. Висели на стенах запыленные картины, недоверчиво хмурился чугунный лев. Земля в горшке с пальмой совсем высохла, Насте даже немного стыдно стало перед несчастным растением. Она поспешила на кухню, набрала кружку воды и полила пальму.

Комната сразу перестала казаться опасной и негостеприимной.

Настя подошла к ближайшей картине, аккуратно смахнула тряпкой пыль с рамки. Блеснули золотистые завитушки старинного багета. Стоило аккуратно подуть на холст – поднялось к потолку облако белесой призрачной пыли. Под ней обнаружились густые мазки слегка потемневшего масла. «Надо будет купить бесщелочное мыло и губку помягче», – решила Настя.

Выросшая в семье художницы, она прекрасно знала, какими капризными бывают масляные картины. Мама всегда говорила, что первый год они, как дети, жаждут свежего воздуха и солнечного света, а потом, «повзрослев», начинают побаиваться ультрафиолета и  сквозняков.

Из-под остатков прилипшей пыли проступили силуэты трех стройных берез, растущих на зеленом холме. За березами поднимался освещенный солнцем лес.

Полюбовавшись картиной, Настя принесла веник и совок. Пол оказался относительно чистым, лишь под столом лежали кучкой высохшие листья.

Пальмовые и березовые.

***

Настя закончила уборку и отправилась на кухню, чайку попить.

Вода в самоваре остыла, пришлось слить ее в стеклянный графин, вынутый из буфета. Настя внимательно изучила самовар: покрутила кран, сняла колпачок и венец, на который, как помнится по картинам с русской живописью, ставится заварник. Понюхала угли внутри…

Как правильно обращаться с архаичным предметом быта она представляла с трудом, поэтому решила не рисковать и воспользоваться обычным чайником. Благо, он тут же на плите своего часа и ожидал.

Перед тем, как поджечь конфорку, Настя внимательно изучила газовый шланг, уходящий куда-то за стену. Спички лежали на вытяжке. Автоподжига у плиты не имелось.

Вскоре на ближайшей конфорке заплясал синеватый огонек. Чайник вскипел на удивление быстро – засвистел переливчато, пустил к потолку клубы пара.

Кисточка потерлась об ноги, громко мяукнула, напоминая о себе.

– Сейчас покормлю, – Настя насыпала ей мисочку корма, налила свежей воды. – Вот так, – Пожаловалась: –  Вроде ничего не сделала, а устала…

Заварив себе чай, она отправилась в гостиную и включила телевизор. Телеканал Эретрейя-Плюс, ставший за столь недолгое время почти родным, вещал о каком-то горном курорте с лыжными трассами под сияющими лазурью небесами. «Где это в Африке такие горы снежные?» – удивилась Настя, но потом вспомнила недавно виденную рекламу турецкой горнолыжки и решила, что подобные курорты уже везде. Искусственный снег и все подобное…

Горы были такими заманчивыми, что захотелось немедленно подышать свежим воздухом. Вдохнуть полной грудью!

Настя отставила чашку на столе и подошла к окнам гостиной, выходящим на дорогу. Попробовала открыть одно из них. Старинный шпингалет – не медный, как она сперва ошибочно подумала, а латунный, – крепко влип во множественные слои белой краски и с места не сдвинулся. «Это окно приклеилось накрепко», – сделала вывод Настя. Со вторым все получилось удачнее. Правая створа подалась под напором и раскрылась, расплескав по сторонам куски засохшей краски и деревянную труху. Но здесь тоже стоило действовать осторожно, дабы не поломать.

Оказалось, что день как-то незаметно сменился вечером.

Окна гостиной смотрели на восток. Под ними лежала длинная вечерняя тень от дома. Она уже закрыла собой половину проезжей части и теперь тянулась к новомодному коттеджу напротив.

А со стороны кухни за стеклами тлел закат. Золотистая подсветка красиво очерчивала контуры деревьев.

«В саду, наверное, хорошо», – подумала Настя. Вспомнив о своем желании, во что бы то ни стало отыскать выход на террасу, она отправилась в сени. Дверь в сад должна быть где-то там.

Но в сенях ее не оказалось. Был выход на крыльцо, дверь в туалет и те массивные створы слева, запертые огромным засовом. Быть может, сад начинается за ними?

Настя прошла мимо шкафов со старой крупой прямо к этим неприветливым дверям. Они выглядели очень старыми, но были по-своему красивы. Потемневшее от времени дерево покрывала нехитрая резьба. Две чугунные скобы, через которые проходил засов, скрепляла еще и цепь с замком. Выглядело все это серьезно и даже сурово.