Дом восьмого бога

Тяжёлая голова легла на колени, а хвост нежно сжал талию. Я положила ладонь на его голову и принялась гладить крупные чешуйки, обводя пальцем по контурам.

― Значит, отари» и «шаари» одно и то же? Звёздочка или звезда?

Он глубоко вздохнул, и сиреневое свечение проявилось яркой дорожкой вдоль самых крупных чешуек позвоночника.

― Не совс-с-сем... Шаари ― это женщина с-с-судьбы. Та, одна единс-с-ственная, которая только для тебя. Ес-с-сли случается встретить такую, то это считается великим благос-с-словением. И этот сиреневый с-с-свет как раз и показывает, что женщ-щ-щина, от прикос-с-сновений которой он появляется и ес-с-сть твоя шаари... Теперь ты понимаеш-ш-шь, как я был ш-ш-шокирован, когда ты чмокнула меня тогда на ос-с-строве, и потом в гос-с-стинице...

Я задумалась.

― А почему был будто взрыв и нас отбрасывало друг от друга? И этот запах озона, как после грозы?

― Отец объяс-с-снил, что так было потому, что я не хотел этого приз-з-знавать и не верил. Ведь сама понимаеш-ш-шь, кто ты, а кто ― я... Мы никак не мож-ж-жем быть вмес-с-сте, однако свет ес-с-сть и теперь появляется даже оттого, что я прос-с-сто думаю о тебе. Никаких вз-з-зрывов уже не будет,― и тёмно-серая зеленоглазая морда опять уставилась на меня.

― А как твой отец отреагировал на всё это?

Ангалин усмехнулся:

― С-с-сначала он был в уж-ж-жасе. А потом с-с-сказал, что з-з-значит такова моя с-с-судьба и, учитывая мой характер и интерес-с-с к людям, который проявлялс-с-ся с раннего детс-с-ства, в этом нет ничего удивительного. Отец очень мудрый...

Я взяла в ладони его голову и нежно поцеловала в ложбинку между ноздрей. Ангалин закрыл глаза, и чешуя вспыхнула сиреневым светом. Опять в голове возникла ассоциация со сказкой про принца-лягушку. Так хочется поцеловать его, открыть глаза, а передо мной прекрасный принц.

― О чём подумала?― нежный свистящий шёпот вернул к реальности.

― Сказку вспомнила...

― А-а-а, эту... Про лягуш-ш-шку...

― Да, вот было бы здорово...

Ящер отпустил меня и закружил по пещере. Я видела, что его что-то беспокоит, но решила не пытать пока. Раз он остаётся, будет ещё время и так сегодня столько впечатлений. Поэтому решила перевести разговор на другую тему:

― У меня есть для тебя подарок.

Он обернулся и быстро подскочил:

― Подарок?! Для меня?!

― Пошли покажу... Тебе понравится.

Мы вернулись в дом, и обратная дорога не показалась такой длинной. Бумер сидел в той же позе, в которой я его оставила, возле лестницы, но завидев нас, тут же кинулся лизаться и было заметно, что Макса он уже так не боится.

В комнате я развязала мешок и достала кусок золота. Первый раз я видела ангалина в таком состоянии. Он выхватил у меня драгоценный булыжник и несколько минут не мог сказать ни слова. Получалось только какое-то нечленораздельное шипение и полукряканье-полукваканье. Я плюхнулась в кресло с довольным видом. Ящер кусал золото, вылизывал, нюхал, пока, наконец, у него не получилось выдать понятную фразу:

― Где?!

Я только многозначительно хмыкнула.

― Это з-з-золото! Настоящ-щ-щее чис-с-стое з-з-золото! Такой кус-с-сок!!! Откуда, Кари?!

Глядя на его восторг, я решила окончательно добить своего друга. Уж больно хотелось увидеть ящера падающим в обморок.

― Я наткнулась на золотую жилу, Макс. Очень богатую... Здесь, на Восточных территориях.

Произведённый эффект превзошёл все ожидания. Прижимая одной лапой золотой булыжник, а другой ― схватившись за сердце, Макс притворно рухнул на разбросанную по полу солому. От смеха у меня свело челюсть, а Бумер радостно носился из угла в угол и пытался схватить Макса за хвост. Вращая глазами, ангалин подскочил ко мне:

― Где?! Где она?!

― На территории горных волков. Из-за землетрясения пришлось искать другую дорогу на Латрас, там я и встретила волчицу, у неё щенков завалило. Я их вытащила, а потом она принесла мне Бумера, до сих пор не понимаю почему. Нужно было попасть на другую сторону той гряды, и вскоре я нашла узкий сквозной проход. Вот там и наткнулась.

― И много там?

― Много... Очень много. И место, и дорогу я запомнила. Очень хотелось бы отдать всё это золото вам, но я же не могу вырубить огромную скалу.

Ангалин склонил голову:

― Моя шаари... Я з-з-знал, что не ошибс-с-ся в тебе. Ты и правда хочеш-ш-шь, чтобы это з-з-золото принадлежало нам?

― Конечно, оно же вам нужно, я знаю. Но я не представляю, как сделать, чтобы вам досталась хотя бы часть его, тем более что...

Я замолчала, не зная, как после всех его признаний сказать о своих планах.

― Что?!

Он всё также прижимал к груди мой подарок и пристально заглядывал в глаза.

― Макс, я... Всё-таки хочу попробовать найти переход. А вдруг он до сих пор работает? И я смогу уйти, вернуться домой...

Он отложил золото и, поджав хвост, сел напротив:

― Ты всё-таки хочеш-ш-шь уйти?

― Хочу... Я же чужая здесь...

― А как же твой волчонок? Ты возьмёш-ш-шь его с собой или бросиш-ш-шь, ес-с-сли переход будет работать?

Я закрыла лицо и всхлипнула. А этот чешуйчатый гад продолжал в том же духе: