Дом Земли и Крови

Это были начальные буквы слов: «Сенат и народ Мидгарда». Грубейшая и глупейшая ложь. Можно подумать, что сенат – нечто достойное уважения, а не жалкая марионетка правителей. Можно подумать, что сенат принимал хоть какое-то участие в управлении. В такое верили лишь малые дети и глупцы. Каждый, кому хватало извилин, понимал: настоящими правителями Мидгарда были астерии. Императоры и императрицы, властвующие так давно, что это назвали вечностью. Когда очередное тело становилось негодным, их гнилые души переходили в новое, чтобы править дальше.

Брайс вытолкнула эти мысли из головы и закрыла входную дверь, едва не задев серые перья Ханта. Черные глаза ангела предостерегающе сверкнули. В ответ она улыбнулась, передав улыбкой то, что не решилась бы сказать вслух: «Я сталкивалась с существами похуже тебя, Умбра Мортис. Зыркай глазами и рычи, сколько тебе угодно».

Хант моргнул – единственный признак удивления, но Брайс уже повернулась и пошла к столу, стараясь не хромать, хотя боль так и вгрызалась ей в ногу. Она притащила из библиотеки третий стул, отчего нога запротестовала еще сильнее.

Аталар ошибся: она не обращалась к медведьмам для удаления шрама в верхней части бедра. Спасибо, что он не выпирал под платьем. Растирать больное место на виду у непрошеных гостей она не решалась.

– Что желает ваша милость? Кофе? Чай? Чего-нибудь покрепче?

Брайс заранее принесла бутылки с минеральной водой, расставив их по маленьким столикам между стульями.

Архангел занял средний стул. Брайс вежливо улыбнулась ему, и сейчас же его взгляд приклеился к ней. Брайс показалось, что ее окутали шелковым покрывалом.

– Благодарю, но мне ничего не нужно, – сказал Микай.

Брайс вопросительно посмотрела на Ханта и Исайю, усевшихся по обе стороны от архангела.

– Им тоже, – ответил за подчиненных Микай.

«Что ж, как вам угодно». Брайс обошла стол, сунула руку под выступающую кромку столешницы, нажала медную кнопку и вознесла молитву милосердной Ктоне, чтобы ее голос оставался спокойным. Хотя бы голос, поскольку в мозгу неотступно бурлила мысль: «Бриггс не убивал Данику. Бриггс не убивал Данику. Бриггс не убивал Данику…»

Стенная панель за спиной Брайс отодвинулась, явив взорам большой экран. Вспыхнул индикатор включения. Брайс потянулась к телефону и набрала номер.

Бриггс, конечно же, чудовище, хладнокровно планировавший убийство ни в чем не повинных людей, ваниров, фэйцев. Его место – в тюрьме. Но к убийству Даники он был непричастен.

Убийца Даники по-прежнему разгуливал на свободе.

Джезиба ответила после первого звонка.

– Экран готов? – спросила она.

– Готов и ждет вашего включения.

Брайс ввела в компьютер необходимые коды, стараясь игнорировать плотоядные взгляды Микая. Губернатор смотрел на нее, как на… стейк, поданный ему на съедение. Сырой, еще стонущий стейк.

– Подключаю, – сообщила Брайс.

Через мгновение Джезиба Рога появилась на экране, и они обе повесили трубки.

За спиной колдуньи виднелся роскошный гостиничный номер, оформленный с пангеранским великолепием: стены, облицованные белыми панелями и украшенные позолотой, плюшевые ковры кремового цвета и бледно-розовые портьеры. У дальней стены стояла просторная кровать под балдахином, на которой Джезиба вполне могла поместиться в компании двоих мужчин, голоса которых Брайс слышала при первом звонке.

Джезиба развлекалась столь же усердно, как и работала, путешествуя повсюду и выискивая новые экспонаты для галереи. Основных способов добычи было два: посещение археологических раскопок и заигрывание с высокопоставленными клиентами, владевшими древностями.

На подготовку к видеобеседе у Джезибы было менее десяти минут, бо́льшую часть которых она потратила на очень важные звонки. И тем не менее перед Микаем и ангелами она предстала в безупречном темно-синем платье свободного покроя, позволяя им любоваться великолепным женским телом. Уши и шею Джезибы украшал речной жемчуг. Ее короткие пепельные волосы красиво смотрелись в золотистом сиянии ламп первосвета: по бокам – короче, на макушке – длиннее. Непринужденность в сочетании с легким шиком. Лицо Джезибы…

Ее лицо было одновременно юным и мудрым, нежным, как у проснувшегося ребенка, и чуточку бедовым. В светло-серых глазах сверкала магия – зовущая и смертельно опасная.

У Брайс не хватало смелости спросить, почему несколько веков назад Джезиба дезертировала из стана ведьм, почему примкнула к Дому Пламени и Тени, возглавляемому Королем Подземья, и какие его поручения она исполняла. Нынче Джезиба именовала себя колдуньей. Ни в коем случае не ведьмой.

– Доброе утро, Микай, – поздоровалась Джезиба.

Приятный, обезоруживающий голос, совсем не то что у других обитателей Дома Пламени и Тени – грубые хрипы жнецов и вкрадчивые голоса вампиров.

– Здравствуйте, Джезиба, – промурлыкал Микай.

Джезиба слегка улыбнулась, словно уже тысячу раз слышала подобное мурлыканье от тысячи других мужчин.

– При всем удовольствии смотреть на ваше обаятельное лицо я бы все же хотела знать о причинах этой встречи. Если, конечно, вы не использовали дело Даники как предлог, чтобы поговорить с нашей милой Брайс.