Дом Земли и Крови

Исайя молчал. Пауза затянулась. Хант подозревал, что Исайя сейчас кусает губы, стараясь не расхохотаться во все горло.

– Теперь понятно, почему ты торчишь на улице Самсон в столь ранний час.

– И пялюсь в витрину маникюрного салона, будто долбанутый сталкер.

Куинлан явно не спешила искать убийцу, и это злило Ханта не меньше, чем ее поведение, вдобавок усиливая подозрение. Он не знал возможных мотивов, которые могли толкнуть ее на убийство Даники, Стаи Дьяволов и Терциана-младшего, но она была каким-то образом связана со всем этим. Подозрительно и то, что накануне убийств она посетила «Белый ворон». Она что-то знала или что-то сделала.

– Мне пора идти, – сказал Исайя. Хант знал: его друг сейчас улыбается во весь рот. – Ты справлялся с вражескими армиями, пережил арену Сандриелы и столкновения с архангелами. – Исайя усмехнулся. – «Принцесса сборищ» – не такой уж крепкий орешек.

Исайя отключился.

Сквозь витрину салона Хант прекрасно видел Брайс, восседающую за одним из мраморных столиков. Руки она держала вытянутыми, а хорошенькая дракийка, покрытая красновато-золотистыми чешуйками, наносила на ее ногти очередной слой лака. Сколько слоев требуется ногтям этой девчонки?

По причине раннего утра посетительниц в салоне было совсем немного. Все они делали маникюр: маникюрши придавали желаемую форму ногтям и когтям, покрывали их лаком, разрисовывали и проделывали Хел знает что еще. Однако все посетительницы дружно глазели на него.

Хант уже заработал сердитый взгляд администраторши с зеленовато-голубоватыми волосами (оборотня, способной превращаться в сокола), но она не отваживалась выйти и потребовать, чтобы он не пугал клиентуру.

Только Брайс не пялилась на него. Она начисто игнорировала присутствие Ханта и весело болтала с дракийкой, занимавшейся ее ногтями.

Когда Брайс вышла из дому, Хант мгновенно взмыл в небо. Он следил за ее перемещением, снедаемый желанием опуститься посреди улицы и вцепиться ей в горло. Хант представлял, сколько шуму это бы наделало. Вся публика, спешащая на работу, выхватила бы телефоны и начала снимать редкое зрелище.

Пробежка длиной в пятнадцать кварталов оказалась целенаправленной и привела Брайс к маникюрному салону, куда она подбежала, почти не вспотев. Зато ее облегающий беговой костюм был мокрым от дождевой мороси. Прежде чем войти в салон, Брайс наградила ангела предостерегающим взглядом, чтобы не думал тащиться за нею.

Это было час назад. Целый час маникюрша обрабатывала ногти Брайс ножницами, пилочками и прочими штучками-дрючками. Даже Лань содрогнулась бы от такой процедуры. Сущая пытка.

Хант решил: еще пять минут, а потом он пойдет и вытащит ее из салона. Должно быть, Микай спятил. Только так можно было объяснить решение привлечь ее к расследованию. Знал бы архангел, что у Куинлан маникюр стоит выше поиска убийцы ее друзей.

Хант не понимал, почему его это удивляет. Он-то навидался разных личностей: и ваниров, и людей, и прочих. Столько мучений выдержал. Казалось бы, поведение капризной девчонки должно занимать его не больше, чем жужжание мухи.

Чувствовалось, Куинлан привыкла, что с ее лицом и фигурой она может легко открывать любые двери. Состояние полукровки имело свои минусы, и немало, если говорить об устройстве жизни на планете. Но Куинлан справлялась. И отлично справлялась, раз сумела обзавестись такой квартирой.

Дракийка отставила флакончик с лаком и всплеснула когтистыми руками над ногтями Брайс. Посыпались магические искры. Конский хвост Брайс вздрогнул, словно на жарком сухом ветру.

Как и у вальбаранских фэйцев, магия дракийцев тяготела к пламени и ветру. В северных областях Пангеры Ханту встречались дракийцы, способные вызывать воду, дождь и туман. Они владели магией природных стихий. Но ни дракийцы, ни фэйцы (включая магов-отшельников) не умели вызывать молнии. Хант это знал, поскольку в юности усиленно искал тех, кто владел схожим даром и мог бы научить его управлять молниями. Так никого и не найдя, Хант был вынужден учиться самостоятельно.

Брайс оглядела свои ноготки и улыбнулась. Потом обняла дракийку. Хел побери, обняла, словно та была героиней, совершившей подвиг на войне!

Хант удивлялся, как от скрежетания зубами не стер их до корней. Свершилось! Брайс встала с табурета и направилась к двери, помахав улыбающейся администраторше. Та подала ей сухой зонтик, чтобы вновь не мокнуть под дождем.

Стеклянная дверь открылась. Только теперь Брайс вспомнила о присутствии Ханта.

– Вы что, издеваетесь надо мной? – отрывисто спросил он.

Она открыла зонт, едва не задев Ханту глаз.

– Неужели у вас нет других занятий? – вопросом ответила Брайс.

– Из-за вас я больше часа проторчал под дождем.

– Но вы же сильный закаленный мужчина. Вам ли бояться дождичка?

Хант пошел рядом с нею:

– Я просил вас составить два списка, а не бежать в этот долбаный маникюрный салон.

Брайс остановилась на перекрестке, пропуская лавину еле ползущих машин. Она вытянулась во весь рост. Конечно, она и сейчас значительно уступала Ханту, но это позволяло ей говорить с ним свысока (хотя ей по-прежнему приходилось задирать голову).