Дом Зеора

Тем не менее длительные допросы проделывали щели в этом фасаде. После дневных и ночных допросов пленного сайма, иногда длившихся месяц, у Валлероя всегда оставалось ощущение, что сайму он сочувствует больше, чем дженам, которых этот сайм убил. И он никогда не мог заставить себя посмотреть, как умирает сайм от истощения.

Когда наступало это время, он отправлялся к Эйше, испытывая депрессию и глубочайшее чувство вины… хотя тогда он не понимал, какой ужас предстоит сайму. И Эйша никогда не назвала его предателем из—за этого чувства вины.

Они разговаривали и разговаривали, иногда всю ночь, а пленник между тем умирал в каком—то далеком месте. По молчаливому соглашению они никогда не говорили о саймах. Но он знал, что она считает саймов людьми, а пытку саймов — позором для дженов.

В такое время он не мог заниматься с ней любовью, и она принимала это без всяких вопросов. Теперь Валлерой жалел, что они не говорили об этом. Он хотел бы объяснить, почему так и не попросил ее выйти за него замуж.

Если бы их ребенок стал саймом, он не мог бы уничтожить его. И тогда закон дженов обратился бы против него, сделав его жену вдовой. А если бы его ребенок стал дженом, он не смог бы научить его ненавидеть саймов… и опять это выдало бы его предательство.

Валлерой думал, что он радовался бы любому концу: по крайней мере все оказалось бы раз и навсегда решено. Его сомнения исчезнут. Но исчезнут ли? Вот он, одетый в саймскую одежду, едет рядом с саймами, а в это время его естественные союзники джены унижены и сидят в клетке.

После долгого молчания один из пленников обратился к Валлерою:

— Эй ты, перебежчик… ты, с руками сайма… иди сюда!

«Перебежчик», конечно, не самое вежливое обращение, но самое вежливое из того, что они говорили до этого. Валлерой подъехал ближе к фургону.

— Эй, перебежчик, ты ведь говоришь по—английски?

— В этом отряде все говорят по—английски.

— Да? Никогда бы не сказал, — заметил один из пленников.

— Заткнись, Кренель! — сказал другой, схватившись за прутья решетки и глядя на руки Валлероя. — Никто не должен идти в могилу, испытывая жажду. Даже перебежчик способен это понять.

— Вас не ждет могила, только община Имил. Здесь вежливо просят то, что хотят.

Третий пленник, шатаясь, встал в раскачивающейся клетке и насмешливо поклонился брату.

— Врайан, могу ли я получить разрешение убить тебя?

Остальные хрипло рассмеялись, к замешательству Валлероя, а Врайан тоже стал и поклонился:

— Нет, если я убью тебя раньше, Принс.

Рассердившись, Валлерой сказал:

— Вы должны быть благодарны сектуибу Нашмару: он принес вам свободу!

Первый пленник сжал прутья решетки, мышцы его превратились в бугры.

— Благодарны? Да если бы я до него добрался, переломал бы все кости в его тощем теле! Никто не может купить братьев Неромейн!

И словно старый боевой клич, все трое закричали:

— Смерть саймам!

А один из них, глядя прямо на Валлероя, добавил:

— И всем трусливым любителям саймов и предателям. Скажи мне, перебежчик, сколько дженов ты отдал им в руки?

— Ни одного! — сердито ответил Валлерой.

— А чем они тебе платят?

Принс загремел решеткой.

— Они ведь и тебя убьют!

— Эти саймы не убивают! — крикнул Валлерой.

— Ты на самом деле в это веришь?

— Это правда!

Врайан локтем отодвинул брата.

— Ты узнаешь это на собственном опыте, перебежчик, но тогда будет поздно. Выпусти нас отсюда, и посмотрим, сколько из них мы сможем убить, прежде чем они убьют нас. Дай нам возможность сразиться, и мы поймем, что ты не переметнулся.

Валлерой с отвращением плюнул.

— Убирайся в ад!

— К чему? Здесь и так жарко, и я ужасно жажду воды.

— Жаждешь крови, ты хотел сказать.

— Дай мне фляжку, и я покажу, чего жажду.

Валлерой посмотрел на остальных членов отряда. Нашмар и его товарищ Лойс ехали по другую сторону фургона, а два сайма, правившие фургоном, находились слишком далеко. Клид был близко, но он погрузился в собственный мир. Все старательно не обращали внимания на этот обмен репликами. Подчиняясь порыву, Валлерой отстегнул свою фляжку и подъехал ближе к клетке, чтобы протянуть руку.

Рука потянулась к фляжке, мускулистые пальцы сомкнулись вокруг запястья Валлероя и сильно дернули.

Он упал, пытаясь ухватиться за седло. Пальцы соскользнули с луки. Валлерой пытался уцепиться коленями, но гладкий материал комбинезона Зеора понемногу соскальзывал. Отчаянно Валлерой ухватился за прутья клетки, чтобы не упасть под колеса фургона. Нога его застряла в стремени.

Он висел между фургоном и лошадью, а тем временем один из пленников мертвой хваткой ухватил его за горло. Крик Клида лишь слабо прозвучал в ушах.

Фургон тормозил, казалось, целую вечность. Наконец он остановился. Руки и щупальца саймов оттащили Валлероя. Он сидел на земле и растирал шею. Щупальца Клида осторожно ощупывали его раны. Проводник на саймском прошептал:

— Дикие джены — опасные животные. Может, теперь вы усвоите урок?

И лишь кривая усмешка на лице проводника помешала Валлерою ударить его по носу.

— Правило, назтер, таково: избегать их, пока они не будут цивилизованы. Это происходит быстро.

Валлерой оттолкнул руки сайма.

— Все в порядке. Поехали дальше.