Барон Донтер мрачно пил вино. Прихлебатели старались не лезть под руку. Понимали, что можно и плеткой огрести. Наконец, барон налакался и свалился под стол. Чтобы утром выползти мрачным и недовольным.
Но уже не таким бешеным. И теперь с ним можно было говорить.
— Что случилось, Клив? Чего ты такой смурной?
— В Иртоне королевский представитель. И мой партнер захвачен в плен.
Расспрошенная служанка (Кальма) сказала, что в плен попал капитан корабля. Но имени она не помнила, да и кто бы ей сказал… то ли Джим, то ли Джек, то ли Дик…
— И?
— Болван! — вспылил Клив. — Он теперь все королевскому представителю выложит.
Приятель присвистнул.
— И что тогда?
Что-что… работорговля в Ативерне не приветствовалась. Мягко говоря.
Грубо говоря — будь ты хоть пять раз барон — быть тебе битым плетьми и посаженным в тюрьму. А то и что похуже придумают…
— Ничего хорошего. Надо разобраться с этим делом.
— И как?
Вместо ответа барон выругался. Длинно и затейливо.
— Надо подумать. Но допустить, чтобы этот гад добрался до короля нельзя.
Эдоард посмотрел на даму.
М — да.
Высокая, некрасивая, худая, как жердь. Светлые жидкие волосы, наглое лицо и гадючий язык. Это кратки портрет Алисии Иртон, в девичестве Уикской. При дворе ее, мягко говоря, не любят. Но и возмущаться никто не рискует. Ибо Его Величество вдовствующей графине покровительствует.
— проходите, госпожа графиня.
Алисия покорно прошла в кабинет, сделала реверанс.
— Ваше величество…
— Я хочу, чтобы вы написали своей невестке.
— Ваше величество?
Вопрос был искренне удивленным.
— Да, я знаю, что вы не особо общаетесь с сыном и невесткой. Садитесь, Алисия…
Алисия покорно опустилась на край стула с высокой спинкой.
— Ваше Величество…
— Алисия, мы давно друг друга знаем. И я знаю, что вы умны.
— Ваше Величество…
— я попросил бы Вас съездить в Иртон, но не вижу в этом смысла. Поэтому я хочу, чтобы вы написали невестке. Передали ей еще раз мое приглашение ко двору весной. А когда она приедет — взяли под свое покровительство.
— Но…
— Алисия, в Иртоне происходит что-то странное. Джес сейчас отправлен с посольством. А я не хочу тянуть с разборками…
— я ни разу не была в Иртоне, Ваше Величество.
— Я знаю. Не забывайте, Джайс был моим другом. Алисия. Вы умны. И умеете хранить молчание. Я хочу, чтобы вы составили свое мнение о Лилиан Иртон. Станьте ей другом.
— я повинуюсь, Ваше Величество.
— Она недавно потеряла ребенка, выгнала докторуса — и тот весьма нелестного мнения о вашей невестке. Но я полагаю там все не так просто.
— Ваше величество…
— я понимаю, что это не доставит вам удовольствия. Но я не останусь в долгу. Обещаю.
Алисия поднялась и склонилась в реверансе.
— Ваше Величество, я повинуюсь любому вашему слову с радостью.
Эдоард долго смотрел вслед даме.
Алисия, Алисия….
Тогда было четверо посвященных в нашу тайну с Джесси. В живых остались мы с тобой. И ты умеешь хранить тайну. Ты стерва, гадина, сука, но далеко не дура.
Если с твоей невесткой что-то не так — ты разберешься быстрее. Мне она никогда не откроется. Джес далеко. И раньше осени им с Риком не вернуться. Ее отец пристрастен — для него ребенок самый лучший. А женщина поймет женщину намного быстрее.
На тебя можно положиться, Алисия, хоть ты и редкостная дрянь.
А теперь…
Эдоард взял в руки перо. Еще раз повертел. И быстро вывел на пергаменте несколько слов.
А теперь надо отдать секретарю. Пусть перепишет и отправит с голубем. Ганц — хороший представитель. Он разберется с любой проблемой.
Алисия тем временем в своих покоях писала письмо Лилиан Иртон.
Просьба короля равняется приказу и подлежит незамедлительному выполнению его поданными.