Домашняя работа (СИ)

Вот пришёл сигнал от командира десантной группы, лейтенанта Васькина, о том, что их можно забирать. Как и было в плане, мы с Изабеллой де Круа повели крейсер на посадку. Наверное, со стороны это выглядело потрясающе — довольно приличных размеров «летающая тарелка», отработав несколько тормозных импульсов, вошла в земную атмосферу — и по очень крутой спирали пошла на посадку. Да, наверное, это было круто. Только вот никто этого не видел — Уилфред в своей безбашенной манере «вырубил» все спутники и прочие объекты, которые, хотя бы в теории, могли бы нас засечь.

Крейсер аккуратно опустился на все три точки на перелище, которое было когда-то шикарной усадьбой очередного «дона». Десантники и пленные, которых они освободили (около двухсот человек) уже были готовы к эвакуации. Я открыл люк десантного отсека и опустил аппарель. Несмотря на большое количество народа, посадка на корабль прошла быстро — и через несколько минут корабль был в воздухе. Короткий суборбитальный перелёт — и «Синяя молния» опускается на космодроме Пензы. Теперь те, кому нужна срочная медпомощь, отправляются в медцентр крейсера, кому не очень срочная — в госпиталь базы, прочими будут заниматься особисты конторы, на предмет сведений о картеле, на предмет данных о том «доне», который «рулил» этой плантацией, и вообще, на предмет разных других «вкусностей».

Пока тягач загонял крейсер в капонир, пока я переводил питание жизненно важных систем на космодром, пока я делал прочие обязательные дела, я размышлял. Да, скорее всего, теперь на нас объявят охоту. Выяснить, где именно я живу — несложно. В разных сетях это есть, да и в новостях про «Синюю молнию» рассказывали неоднократно. Так что — «гостей» с «подарками» можно ждать, начиная с сегодня, а то и со вчера. Ладно, это на самом деле не такая уж и большая проблема — всё же, мы джедаи, и мы из Космической полиции. Справимся… По крайней мере, я так думал. Да, мне было как-то не по себе, от осознания масштабности этой миссии. Конечно, цель у меня была очень хорошая — очистить Землю от наркотиков, но вот насколько это было реально? Ведь всегда были люди, которые хотят не работать — но наслаждаться всеми благами жизни. И их совершенно не волновало, что способы, которыми они добивались своей цели, зачастую были, мягко говоря, нехорошими, причём, не только с точки зрения Закона, но и с точки зрения Морали.

Но всё это были лирика — а мне надо было подумать и о более насущных делах, например, о том, что мы будем делать, например, в Афганистане, где выращивание опийного мака до сих пор оставалось чуть ли не единственным способом выжить. Люди, которые жили там, категорически не желали заниматься чем-то другим, и сделать здесь что-то было очень сложно. Ведь, для того, чтобы сменить менталитет в такой стране, надо было как-то наращивать там своё присутствие, внедрять какие-то иные ценности, только вот, никто и никогда не смог покорить Афганистан. Там ломали зубы британцы в XIX веке, Советский Союз в XX, и НАТО в начале XXI века — и это, несмотря на космические возможности последних времён. Афганистан до сих пор жил по законам Средневековья, и как-то изменить это пока что не получалось.

Так и не придумав, как именно мы будем работать в Афганистане, я вместе с Изабеллой де Круа, поехал домой. Перед следующей атакой было ещё несколько дней, так что я решил провести их в компании своей любимой. На флайере мы довольно быстро добрались до дома. Как только мы вошли в прихожую, и я запер дверь, Изабелла обернулась ко мне и сказала:

- Милый, несмотря на то, что эта операция длится пока что всего несколько дней, но я так безумно соскучилась по твоим прикосновениям, по твоим ласкам…

- А я — по твоим…

- А опасность ещё и усиливает желание, — буквально промурлыкала девушка.

- Как я тебя понимаю… — произнёс я, поднимая Изабелле подол форменной юбки…

Через три часа мы приняли стратегические решение перекусить. Нам было очень хорошо вместе, но и о еде надо было когда-то думать. Достав из стазисного хранилища яйца, бекон и помидоры, я принялся готовить яичницу. Поскольку настроение у меня было хорошим, я начал напевать удивительно подходящую к процессу «Яйца» от «Аварии». Этот коллектив никогда не был в числе моих любимых, но иногда их композиции, как говорится, «цепляли». И только подав яичницу на стол, я решил начать серьёзный разговор:

- Дорогая, как думаешь, что делать в Афганистане? Там ведь это чуть ли не основное занятие. Не геноцид же устраивать…

- Добрый ты, Алёша… Иногда даже чересчур добрый.

- А как ещё? Джедай сопереживает чужой боли и чужим страданиям. Так что, я и должен быть добрым… Я предложил атаковать эти картели только лишь потому, что, если этого не сделать — они будут травить своей отравой ещё большее количество людей. И будут делать это, нанося удары по самым незащищённым — по детям.

- Я понимаю тебя, — Изабелла погладила мою руку. — Жизнь джедая никогда не была простой, мы постоянно делаем выбор, выбор между причинить боль — и спасти кого-то — и не делать ничего, и смотреть, как гибнут те, кого мы могли спасти.