Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях. Книга первая

В 1693 г., августа 3-го, бил челом государям Мастерской палаты государынь цариц и царевен подьячий Василий Клушин. «Сего де числа был он в Мастерской Полате, сидел за столом, где они подъячие садятся; и в то де число пришод в Мастерскую Полату закройщик Яков Матвеев и сидел за поставцем, где делают платье. И издеваясь, говорил ему Василью: добр де подъячей, да язык высуня, пишет; еслиб де я, шод, и сзади его ударил, и язык де бы ему пришиб. И иные многие издевочные слова ему говорил. Да в тех же де речах молвил ему Василью: не поможет де тебе и царевна, что я над тобою сделаю. А которая именем, того не молвил. И про иных, его братью, подьячих, говорил, безчестя его Василья и иных его братью подъячих: что будто и в холопи к нему иной подъячей бьет челом. И он де Василий ему Якову запрещал и унимал, чтоб он неприличных слов не говорил, и его Василья и иных его братью подъячих не безчестил. А слышали де те его слова портные мастеры Андрей Якимов, Андрей Моисеев, Афонасий Селуянов; чеботники Селиверст Филипов, Андрей Иванов. И чтоб великие государи пожаловали его, велели про те его Яковлевы слова розыскать и свой государев указ учинить. И против того его словесного челобитья в Мастерской Полате закройщик Яков Матвеев допрашиван, а в допросе сказал: подъячей де Василий Клушин говорил ему Якову, что будто он Яков не по делом на них подъячих находит и называл его чортом и бранил матерны. И он де Яков, против его Васильевых слов, что добр не подъячей, да язык высуня, пишет: и если б де он шол и сзади его ударил и язык бы де пришиб — говорил. А что: не поможет де тебе и царевна, что я над тобою сделаю, — таких слов он Яков ему Василью не говаривал. А про подъячего ж де, что в холопи к нему бьет челом, он Яков говорил же. А опричь де тех слов он Яков ему Василью не говорил, и в том де он Яков шлется на тех людей, которые в словесном его Васильеве челобитье написаны. А затеял де Василий на него Якова, что будто говорил он Яков про царевну; за то: будучи он Яков в походе в селе Коломенском говорил им подъячим Ивану Протопопову и ему Василью, что они людей своих и иных лишних людей в Мастерскую Полату не пускали, для того, что он Яков застал их в Полате и из Полаты высылал вон; и в том де он Яков шлется на мастеровых людей, которые в то время были».

Весьма любопытное и по речам бесчестья свосем уголовное дело возникло в 1649 г. по случаю не только оскорбительной лично, но и очень важной клеветы на окольничего Богдана Матв. Хитрово, впоследствии самого приближенного к государю лица, получившего звание боярина, оружейничего и дворецкого и со славою управлявшего дворцовым ведомством и при царе Алексее Михайловиче и при его сыне Федоре Алексеевиче. Надо упомянуть, что дело возникло спустя с небольшим только год после известного Московского мятежа в июне 1648 г. Окольничий Хитрово обвинялся именно как один из заводчиков мятежа. Обвинение было страшное, и потому Хитрово поспешил подать государю следующую челобитную: