Домби и сын

Флоренса прошла мимо, какъ сонная, и поспѣшила наверхъ. Яркій свѣтъ со всѣхъ сторонъ пробивался въ парадныя комнаты, и вездѣ подлѣ стѣнъ стояли подмостки, на которыхъ работали люди въ бумажныхъ колпакахъ. Портретъ ея матери былъ снятъ вмѣстѣ съ мебелью, и на мѣстѣ его мѣломъ сдѣлана надпись: "Комната въ панеляхъ. Зеленая съ золотомъ". Парадная лѣстница превратилась въ лабиринтъ столбовъ и досокъ, a y потолочнаго окна устроился цѣлый олимпъ стекольщиковъ и мастеровъ свинцовыхъ дѣлъ. Комнату Флоренсы еще не тронули, но снаружи и къ ней были приставлены подмостки, затмевавшія дневной свѣтъ. Она пошла въ другую комнату, гдѣ стояла маленькая постель. Здѣсь торчалъ передъ окномъ выпачканный верзила съ трубкой во рту, съ головой, повязанной носовымъ платкомъ.

Немедленно вбѣжала сюда Сусанна Нипперъ.

— Папенька дома, миссъ Флой, — сказала она, — и желаетъ васъ видѣть.

— Дома, и желаетъ говорить со мною! — воскликнула Флоренса, затрепетавъ всѣмъ тѣломъ.

Сусанна, озадаченная и сама не менѣе Флоренсы, повторила свои слова. Не медля ни минуты, блѣдная, встревоженная, Флоренса побѣжала внизъ. По дорогѣ она думала, осмѣлиться ли поцѣловать отца? Сердце, истомленное жаждою любви, давало утвердительный отвѣтъ.

Отецъ могъ слышать біеніе этого сердца. Еще минута, — и она бросилась бы въ его объятія, но…

М-ръ Домби былъ не одинъ. Съ нимъ были двѣ дамы, и Флоренса остановилась. Въ эту минуту съ шумомъ и гвалтомъ вбѣжалъ въ комнату косматый ея другъ Діогенъ, который, послѣ предварительныхъ прыжковъ, означавшихъ радостное привѣтствіе, положилъ свои лапы и морду на грудь воротившейся гостьи. При этомъ явленіи одна изъ дамъ испустила довольно пронзительный крикъ.

— Флоренса, — сказалъ отецъ, протягивая руку съ такою холодностью, какъ будто хотѣлъ оттолкнуть свою дочь, — какъ твое здоровье?

Эта же рука, до которой едва дотронулось робкое дитя, протянулась потомъ съ одинаковой нѣжностью къ замочной ручкѣ, чтобы притворить дверь.

— Что это за собака? — сказалъ м-ръ Домби, сердитымъ тономъ.

— Эта собака, папа… изъ Брайтона.

— A! — воскликнулъ м-ръ Домби такимъ тономъ, который показывалъ, что онъ понялъ свою дочь. Пасмурное облако пробѣжало по его лицу.

— Она очень смирна, — продолжала Флоренса, обращаясь къ дамамъ, — только теперь слишкомъ обрадовалась мнѣ. Простите ее.

Тутъ Флоренса увидѣла, что вскрикнувшая дама уже старуха, a другая, стоявшая подлѣ м-ра Домби, молода и прекрасна.

— М-съ Скьютонъ, — сказалъ отецъ, обращаясь къ пожилой леди, — вотъ моя дочь, Флоренса.

— Мила, натуральна, очаровательна! — говорила старуха, лорнируя молодую дѣвушку. — Поцѣлуйте меня, моя милая.

Выполнивъ это желаніе, Флоренса обратилась къ молодой леди, подлѣ которой стоялъ ея отецъ.

— Эдиѳь, рекомендую вамъ мою дочь. Флоренса, эта леди скоро будетъ твоею матерью.

Судорожный трепетъ пробѣжалъ по всѣмъ членамъ изумленной дѣвушки, и она смотрѣла на прекрасную даму съ глубокимъ удивленіемъ, любопытствомъ и какимъ-то неопредѣленнымъ страхомъ. Потомъ она вдругъ бросилась на грудь будущей матери и, заливаясь горькими слезами, вскрикнула:

— О панпа, будьте счастливы! во всю жизнь будьте счастливы, милый папа!

Послѣдовало молчаніе. Прекрасная леди, сначала не рѣшавшаяся подойти къ Флоренсѣ, держала ее въ своихъ объятіяхъ и крѣпко пожимала ея руку, какъ будто хотѣла успокоить и утѣшить взволнованную дѣвушку. Она склонила голову надъ ея волосами, цѣловала ея заплаканные глаза, но не произносила ни одного слова.

— Пойдемте же осматривать комнаты. Надо взглянуть, какъ идетъ работа. Вашу руку, м-съ Скьютонъ.

И они пошли. Флоренса между тѣмъ продолжала рыдать на груди прекрасной дамы, которая не двинулась съ мѣста. Вдрутъ послышался голосъ м-ра Домби:

— Надо спросить объ этомъ Эдиѳь. Ахъ, Боже мой, да гдѣ же она?

— Эдиѳь! — вскричала м-съ Скыотонъ, — гдѣ ты, моя милая? Вѣрно она ищетъ васъ, м-ръ Домби. Мы здѣсь, мой другъ.

Прекрасная леди высвободилась изъ объятій Флоренсы и поспѣшно удалилась къ матери и жениху. Флоренса осталась на томъ же мѣстѣ, счастливая, грустная, въ слезахъ, не понимая, что съ нею дѣлается. Вскорѣ воротилась ея новая мать, и она опять бросилась въ ея объятія.

— Флоренса, — сказала Эдиѳь, проницательно и съ большимъ участіемъ всматриваясь въ лицо дѣвушки, — надѣюсь, вы не начнете съ того, чтобы ненавидѣть меня?

— Васъ ненавидѣть, мама? — вскричала Флоренса, обвиваясь вокрутъ ея шеи.

— Такъ вы начнете думать обо мнѣ съ хорошей стороны и станете надѣяться, что я сдѣлаю васъ счастливою. Я буду любить васъ, Флоренса: увѣрьтесь въ этомъ. Прощайте. Скоро мы увидимся опять. Не стойте здѣсь.

Все это Эдиѳь проговорила торопливо, но съ необыкновенной твердостью. Поцѣловавъ еще разъ трепещущую дѣвушку, она вышла въ другую комнату и присоединилась къ м-ру Домби.

Теперь-то наконецъ Флоренса отыщетъ дорогу къ отцовскому сердцу, и подъ руководствомъ новой маменьки ея завѣтныя стремленія увѣнчаются полнымъ успѣхомъ! Во снѣ явилась ей прежняя мать съ лучезарной улыбкой и съ благословеніями на устахъ. Счастливая Флоренса!

Глава XXIX Мистриссъ Чиккъ