Домик для друга

Стас выходил из детской, собрав в охапку остатки цветастых и блестящих подарочных упаковок и коробок, когда оглянулся на домик, застывший в центре комнаты. Странно, казалось, он хорошо разглядел раскраску, а только сейчас заметил, что около двери и под нарисованным резным наличником у окна, изображены будто бы щели между брёвнами этой избушки. И там светятся чьи-то круглые белые глаза. «Кто, кто в теремочке живёт? – нервно вздохнул Стас. – Надо больше отдыхать!».

2.

Утром он вернулся с работы. За ночную смену на складе ставка была выше, да и начальство там почти не бывало, сплошные преимущества. Иногда даже удавалось подремать в офисе, если отгрузка шла без форс-мажоров. Главным желанием было лечь спать, но его стряхнуло адреналином, когда Стас не обнаружил дома ни жены, ни сына. До Нины он дозвонился не сразу.

– Да, милый!

– Уф! Наконец-то! Нинусь! Вы где? Я пришёл, а дома никого!

– Стасик! Мы у мамы! Серёже ночью плохо было! Просыпался три раза и кричал! Приснилось что-то!

– Что?

– Что слышал! Я с ним на руках к маме прибежала! Она его молоком с мёдом отпаивала, мне капель дала, мы хоть поспали!

– Я приду к вам сейчас?

– Не надо! Стас, мама говорит, чтоб ты спать ложился, а мы потом с Серёжей в обед придём.

Конечно же, только тёща знает, что хорошо для его семьи! Стас подавил в себе раздражение, отправился в душ. И когда шёл в спальню, споткнулся в тускло освещённом коридоре о новую машинку сына.

– Твою ж ты так!.. – взмахнул он руками, чуть не упав. Сдержавшись от более крепкого выражения и желания пнуть эту электронную ерунду («Ты хоть знаешь, сколько такая игрушка стоит!» – воскликнул в его голове голос жены.), Стас вдруг услышал звук в детской.

«Шкрр, шкрр, шрр!»

Может быть, окно не закрыли, и жалюзи болтаются, подумалось ему. Но тут же вспомнил, что в комнате сына окна не открывались, несмотря на два блокиратора на каждой створке. Нина боялась сквозняков, считала достаточным открывать балкон в их спальне, когда никого не было дома. Стас заглянул в полутёмную детскую и прислушался. Ничего. Прошёл к окну и открыл рамы, в комнату радостно хлынул свежий морозный воздух.

«Шкрр, шкрр, шкр!»

Он оглянулся с порога. «Эти нарисованные щели на домике-раскраске были меньше, и глаза тоже? Да нет, темновато просто! И ты устал на работе, и задолбался воевать с матерью жены за своё место в семье! Надо поспать!». Потёр лоб и отправился в спальню…

– Стас! – жена настойчиво трясла его за плечо. – Стас! Ты что сделал?

– А? – спросонок прищурился он от включённого света.

– Ты окна открывал у Серёжи? – Нина стояла, уперев руки в бока.

– Да, а что? – чуть хрипло спросил он.

– Комната ледяная теперь! А у нас обогреватель на даче! Как ребёнку там играть и спать?

– Нинусь, на улице ноль, батареи шпарят, дышать нечем! Какой обогреватель? – почти застонал Стас.

– Вот ты вечно так! Тебе начхать на здоровье ребёнка! – взмахнула она длиннющими кукольными ресницами. – Посиди тут, котик, поиграй пока! В комнате тепло станет, тогда к себе пойдёшь!

Стас с удивлением обнаружил рядом на кровати укутанного в одеяло сына, Серёжа едва выглядывал из пухового кулька, невидящими неживыми глазами уставившись в телефон. «Играет ребёнок, ну что плохого?!» – попытался сторговаться сам с собой его отец, припоминая, как в шестом классе почти полгода ходил к соседу в гости, и решал тому домашку по математике за то, чтобы часик поиграть в Нинтендо. Это было будто бы окно в нереальный мир! Настоящее чудо! «Теперь такое чудо в кармане у каждого, жуткая инфляция волшебства!».