Домик номер десять (СИ)

А Альбина встала и поплелась за Михаилом, уходя куда-то к реке, не в сторону открытого песчаного пляжа, а в сторону лесистого берега с зарослями самшита, покрытого мхами и лишайниками.

Роза оглянулась в поисках Матвея, тот подмигнул, а чуть позже подошел, когда парочка затерялась в темноте и густых зарослях. Дети, что средние, что младшие, отправились спать, Олег слонялся без дела по лагерю, а златокудрый залипал в телефон.

Матвей присел рядом и мягко поцеловал Розу, при этом настолько неожиданно, что Роза пискнула.

— Тшш, — раздался шепот в губы. — Соскучился.

И продолжил целовать. Роза поначалу пыталась оглядываться по сторонам, никто из взрослых будто не замечал их. Как и не заметили, когда Матвей мягко потянул Розу в сторону своей палатки.

— Что ты делаешь? — прошептала Роза, уже сидя в палатке.

— Легализую нашу связь, лягушонок. Только легализоваться придется максимально тихо. Ты против?

— А… тогда понятно, — Роза кивнула. Против она не была. И на максимально тихо тоже согласна. Кто же откажется, точно не она. — Может, еще и женишься? — зачем-то вырвалось.

— Я почти уверен в этом, — почему-то ответил Матвей. Роза не стала задумываться — почему, в это время она лежала на спине, а сверху нависал самый потрясающий мужчина, которого способна создать природа или господь бог, как кому угодно думать, и осыпал такими сладкими поцелуями, что впору было завизжать от счастья или застонать от похоти, но она стойко молчала, пытаясь контролировать даже свое дыхание…

Глава 17

Роза сидела на кровати в десятом домике, накинув на плечи простыню, и попивала какао, то самое, из Доминиканы, самое сладкое, насыщенное, ароматное, настоящее. Как и мужчина, лежащий рядом, рассказывающий о соревнованиях и учениках. Розе казалось, что она даже стала разбираться в основных понятиях, запомнила имена спортсменов, друзей, коллег и некоторых учеников. Даже график соревнований и немного — правила.

Ей бы хотелось провести так всю свою жизнь. Нет, не сидя на кровати, попивая какао, а как, например, сегодня. С раннего утра Роза умчалась в город, по пути встретив компашку «Русский богатырь», бегущую вдоль дороги, чтобы чуть подальше свернуть на тропинку в лес и на тенистой поляне продолжить утреннюю зарядку. До обеда привезла одних постояльцев и увезла других, купила все по списку от Антонины, начиная от муки, заканчивая двумя ящиками огурцов для соления.

Жизнь продолжалась, в ежедневной суете, усталости, жаре или прохладе кондиционера, с перекусами на ходу, прогулками с Моней, разговорами с сестрой, хлопотами по дому, хотя большую часть на себя традиционно брал Виктор, да и Альбина подтянулась. На базе от нее толку было немного, только на ресепшне время от времени подменить, а вот в домашних делах она была дока, в отличие от Розы. Даже в этом они были разные.

Альбина… Альбина, кажется, прописалась в домике номер шестнадцать, она только не ночевала там, ссылаясь на присутствие детей. Светик и Даниил решительно перебрались к папе «ухаживать за ним», никто не стал рубить на корню детский порыв. Олеся поддержала своих новых друзей, и первые два дня они старательно выполняли роли сиделок, в которых Михаил не нуждался. Подносили воду, ходили в столовую за едой и приносили ее в домик, читали вслух.

Читала чаще Олеся, у нее лучше всех получалось, Даниил читал хоть и бегло, но без выражения, а Светик и вовсе не дружила с буквами. Читать-то она умела, но не любила и всегда подчеркивала, что еще маленькая — это был едва ли не единственный случай, когда девочка добровольно отдавала пальму первенства брату.

Потом энтузиазм, ожидаемо, сошел на нет, а дети вернулись к своему обычному режиму, Олеся присоединилась и здесь. На этот раз без возражений со стороны мамы.

К вечеру же, когда Роза появилась на базе, ее встретил Матвей, шутливо приглашая на свидание, соблазняя какао. Словно без этого чарующего и ароматного напитка она бы не пришла.

База отдыха, с бесконечной суетой, «Русским богатырем», троицей младший, средними и старшими, особенно с главным тренером и руководителем, стала казаться Розе одной большой семьей. Шумной, где все разные, со своими характерами и привычками, особенностями и странностями.

И все это нравилось Розе, нравилось до боли в желудке. Настолько, что она окончательно откинула мысли о Глебе, несмотря на то, что мужчина явно не собирался отступать, напротив, увидев явного соперника — Матвея, а о романе Розы и Розенберга М. не знал только ленивый или слепо-глухо-немой, он прибавил обороты. Даже прислал один раз цветы с курьером, огромный букет роз, настолько большой, что паренек, привезший его, приседал при ходьбе, пока пересек базу и очутился у ресепшна.

— Ничего себе! — рядом стоял Матвей, он заглянул узнать, как дела, оторвавшись от детей и тренеров, что само по себе было редкостью. После инцидента в «походе», Матвей усилил бдительность и винил в произошедшем только себя.