Домик номер семь

  У Маргариты Ивановны роман с Матвеем Леонидовичем. Большую глупость и придумать-то сложно, по мнению Серёжи. Рита была с ним полностью согласна, это самый нелепый и дурацкий слух о ней за всю жизнь, если когда-нибудь Рита и вызывала домыслы и желание «помыть косточки». Удивительным было, если её вообще замечали, не до сплетен. Скворцов выполнил своё обещание и ходил с довольным лицом – вот и вся история.

  Кстати, узнать, что он делал на базе отдыха, так и не удалось, хотя в тот же день пересмотрели все камеры наблюдения. А отдыхающие не жаловались. Со Скворцовым провели «воспитательную работу», и на этом, казалось, всё было забыто. Он придерживался порядка, расписания, хотя и в курении тоже был замечен неоднократно.

  На базу отдыха вернулась Роза, Захар теперь чаще всего находился с мамой. Рита не рисковала своими волосами и спокойствием, а если случалось увидеть Матвея с Захаром, она тут же уходила в сторону, подальше от «поклонника». Всеобщий любимец не вызывал в ней умиления и восторга. К тому же примешивалось чувство дискомфорта, как тогда, в чужой спальне.

  С Розой приехала сестра Альбина с детьми. У неё их было пять. Пять! Это никак не укладывалось в голове у Риты. Двое были приёмные – от мужа, Михаила Розенберга, – а трое родными. Неужели кто-то в наше время, живя в большом городе, а не как Евсеевы, в селе среди леса, точно имея средства на презервативы и любые другие средства контрацепции, согласен на пятерых детей?..

  Но не это нервировало Риту, а то, что когда-то Серёжа, когда ещё не был её мужем, и они даже не встречались, переспал с Альбиной… Вернее, она с ним переспала. Так или иначе, а секс у них был, и это достаточная причина, чтобы Рите не питать добрые чувства к этой Альбине. Хорошо, что проживающие на спортивной базе не общались с жителями, а тем более владельцами базы отдыха.

  Через неделю выписали из больницы Алёшу, его с мамой забирал на машине Матвей. Она звонила Серёже, Рита поняла по обрывкам разговора, который услышала. Серёжа вышел из комнаты и разговаривал, ходя по коридору. Иногда Рите было хорошо слышен разговор, иногда – нет. Наверное, у Юлии Павловны действительно не было денег на такси, педиатры не слишком много зарабатывают, а ехать в душном автобусе с Алёшкой – не лучшая идея. Но это не проблема Серёжи и никак не входит в его должностные обязанности.

  Серёжа высказал эту мысль по-другому, более мягко, но позже позвонил Матвею и решил проблему. По-человечески Рита всё понимала и даже гордилась Серёжей, а как жена не могла перестать злиться. База «Русский богатырь» находится не на Северном полюсе, не в условиях Крайнего Севера или в любом другом труднодоступном участке земли. И Серёжа не обязан решать проблемы Юлии Павловны. Но, так или иначе – именно он и решил.

  Алёшу отстранили от тренировок, медицинский отвод на месяц, за это время закончится одна смена и начнётся вторая. Серёжа поедет в Питер, чтобы «сдать» одних детей и «завезти» других. А Юлия Павловна с Алёшкой останутся здесь, у врачей длинный отпуск, и провести его Юля решила на спортивной базе. Благодатный климат и хорошие условия проживания, плюс компания приятелей для Алёши – сыграли решающую роль. Кого и, главное, зачем обманывала Юля, Рита не понимала. Никто не сомневался в причине, почему глава родительского комитета воспылала любовью к горному воздуху.

  Ещё неделя прошла относительно тихо. Рита дожидалась Олега на всё той же скамейке во время утренней тренировки Серёжи. Иногда там же появлялась Юлия Павловна. Покрутившись возле корпуса со спортивными залами, уходила ни с чем, бросая гневный взгляд на Риту. Потом появлялся Матвей, ухмылялся, Олег уходил с ним, а позже шёл к своей хорошенькой студентке из-под Новосибирска. У каждого была своя роль, и каждый её отыгрывал на пять с плюсом.

  Рита считала, что больше всего повезло той неведомой студентке… а меньше всего ей.

Глава 20

  Последний день смены проходил шумно, для малышей пригласили аниматоров, устроили праздник с запуском воздушных шаров. Средние и старшие смотрели на радость малышни со снисхождением, зато от души порадовались сладкому столу. Повара расстарались. К вечеру была назначена «дискотека», а ночь и вовсе должна была стать «королевской» – ночь, когда официально, с позволения администрации лагеря, нарушался режим.

  У малышей это выражалось просто – дети, уставшие от впечатлений и игр, уснут раньше двенадцати ночи, несмотря на отважное намерение «не спать всю ночь», средние продержатся дольше, за ними будут приглядывать, но вряд ли это помешает измазать друг друга зубной пастой, на радость товарищам, а старшие…

  Старшими было получено официальное разрешение отлучиться на всю ночь. Не всем, пятнадцати-шестнадцатилетних разгул либерализма не касался, а взрослым – восемнадцатилетним и старше – ребятам полагалась «увольнительная», а не «закрытые глаза» тренеров и воспитателей. К тому же, официально были приглашены воспитанники из соседней спортивной базы, где основным контингентом отдыхающих были девочки.