Домик номер шестнадцать (СИ)

  В итоге принял решение поговорить. И поговорить лично, никаких телефонных разговоров, никаких сообщений. Глаза в глаза. Не трудно сообразить, где проще перехватить Альбину. У детского садика Олеси или на очередной «развивалке». Какой сегодня день недели? Михаил успел запомнить расписание малышки.

  Михаил бывал в садике Олеси. Муниципальный, при этом камерный, всего на четыре группы, в отдельно стоящем здании с двумя детскими площадками. Охрана символическая, домофон – вот и вся преграда между злоумышленниками и детьми. Оставалось только диву даваться.

  Если Олесю забрали, воспитательница скажет об этом, и Михаил поедет дальше. По времени Альбина должна была опередить, но…

  К удивлению Михаила, дверь открыли. В просторном помещении оставалось два ребёнка, включая Олесю, и воспитательница.

- Вы за мной? – поинтересовалась Олеся, Михаил улыбнулся. Не мог не улыбаться этой маленькой копии мамы, вежливой и бесконечно милой.

- Мы маму твою подождём, хорошо? - присел, машинально поправил прядки светлых волос, выбившиеся из хвостиков.

- У меня рабочий день заканчивается через двадцать минут, - заявила воспитательница и выразительно посмотрела сначала на часы, а потом на запыхавшуюся маму мальчика, игравшего до этого момента с Олесей. Та бесконечно извинялась и расшаркивалась перед недовольной женщиной. А ведь это её работа, хорошая или нет, она сама её выбрала! И рабочий день ещё не закончен!

  Через полчаса Михаил вздохнул, отложив в сторону телефон, он всё ещё пытался дозвониться Альбине, она и вовсе отключилась. Ситуация нервировала не на шутку. Альбина могла психануть, разозлиться, но не приехать за дочерью она не могла.

- Давайте, я заберу Олесю, вы устали… - предложил Михаил воспитательнице.

- Я устала, - недовольно отчитала воспитательница. – Но я не могу отдать ребёнка постороннему человеку.

- Я не посторонний.

- Вы отец?

- Нет.

- Мамочка писала заявление, что с вами можно отпускать её ребёнка?

- Вряд ли…

- Значит, вы посторонний.

  Михаил набрал номер Ольги Алексеевны, время подходило к фуршету, может, Альбина не дождалась маршрутки, сломалось такси, напали инопланетные формы жизни, и она не поехала за Олесей, а сейчас готовится к фуршету. Поправляет причёску, беседует с Бьюденом, спорит с Коулсом. Безумная мысль, но действие, пусть и бессмысленное, немного успокаивало.

- Ольга Алексеевна, Поплавской рядом нет?

- Нет, - фыркнула Ольга. – Она уехала пару часов назад.

- На чём?

- На машине, конечно!

- За рулём?!

- А как ещё? - съязвила Ольга.

- Она шампанское пила!

- Миша, а чему ты удивляешься? Поплавская спит с твоими служащими, флиртует со спортсменами, что ей помешает сесть за руль пьяной! 

- Понял, - Михаил тут же отключился.

  Сколько же времени он потерял! Нужный телефон нашёлся быстро, вот дозваниваться пришлось бесконечно долго, музыку в динамике перебивал грохот сердцебиения. Всё, что угодно… как угодно…

  Бум… Бум… Бум… в висках.

  Потом с размаха: автомобиль Фольксваген Тигуан красного цвета, номер такой-то, попал в дорожно-транспортное происшествие на пересечении проспектов... Водитель не справился с управлением. Молодая женщина, личность не установлена, доставлена в городскую больницу номер...

- Послушайте, будьте человеком, - горячо шептал Михаил воспитательнице, стоявшей на страже благополучия Поплавской Олеси не на жизнь, а насмерть. – Я друг семьи, давайте, я паспорт оставлю, залог… не знаю.

- Мужчина, я прекрасно вас понимаю, но постороннему человеку я отдать ребёнка не имею права!

- И куда теперь её? – Михаил растеряно посмотрел на Олесю, она смотрела в потемневшее окно и терпеливо ждала маму. Ночь отражала светлые хвостики, синие глаза и худенькие плечики. – В приют?

- Должны быть родственники. У нас записан контактный номер отца. Вот, - воспитательница облегчённо вздохнула, когда Поплавский ответил на вызов и сказал, что через тридцать минут максимум он приедет за дочерью.

  Отправиться в больницу сразу Михаил не смог, должен был убедиться, что Поплавский заберёт малышку. Не лучший вариант, но если выбирать из худших – рабочий. Олеся отцу обрадовалась с детской непосредственностью, благо, у того хватило ума не выражать недовольство. Михаил коротко кивнул бывшему Альбины, вздохнул с облегчением и рванул в больницу.

  Будний день, вечер, пробки, снег, снова пробки. Бесконечные, безумные пробки. Нет парковок рядом с больницей, на территории, нигде. Пробежал квартал, в панике забыл накинуть пуховик, шапку, но холода не чувствовал, как и снега в лицо. Врезался в каких-то прохожих, кто-то орал вслед, один раз растянулся на льду, тут же вскочил, не заметив боли, холода, ничего, и снова бежал, остановившись только у дверей с надписью «Реанимация».

  Бум… Бум… Бум… в висках.

Глава 18. Михаил

  Михаил измерил шагами небольшой серый коридор перед металлическими дверями реанимации вдоль и поперёк. Три шага в ширину, двадцать три в длину. Коричневая, видавшая виды кушетка и тёмно-серые стены. Надпись «Реанимация» горела алым светом, мерцая в тусклом освещении.