Домик разбившихся грёз

– Точно. Тогда и я не буду забивать голову всякой ерундой. Замёрзла?

– Да, немного.

– Тогда нам лучше вернуться домой, – я обнимаю её за плечи и веду назад.

– Это так странно… – задумчиво тянет Аля.

– Что именно?

– Ты так легко это произнёс: вернуться домой, нам…

– А ты, значит, любишь усложнять? – коротко усмехаюсь, глядя в её глаза. – Иногда слова – это просто слова, Аль.

– А как же тогда понять, когда это просто слова, а когда – они наделены каким-то смыслом?

– Не знаю, – честно признаюсь ей. – Но мне приятно делить с тобой этот дом. В данном промежутке времени он наш. Мой и твой. Дом, который я нашёл для тебя. Кстати, табличка с названием пуста. Знаешь, почему?

– Почему? – затаив дыхание, спрашивает она.

– Арендодатель разрешает каждому арендатору вписать собственное домовое имя на период проживания.

Мы как раз приближаемся к нашему дому, и я подвожу её к небольшой табличке.

– Ну? Как назовём?

– Дом снов, – шепчет Аля.

Я перевожу на неё взгляд, и она краснеет. Интересно!

Вывожу белым мелком название и осматриваю результат.

– Кривовато, конечно, – констатирую факт.

– Идеально, – возражает Аля.

Её голос дрожит, и я тороплюсь зайти внутрь. А там первым делом разжигаю камин, устраиваю поверх пушистого ковра пару пледов – наше идеальное местечко для просмотра фильмов, разогреваю сыр и хлебные палочки и разливаю в пузатые бокалы белое лёгкое вино с фруктовыми нотками.

К моменту, когда девушка спускается вниз, у меня всё готово.

– Какой фильм будем смотреть? – спрашиваю у неё, готовый к любому повороту.

Что там любят девочки? «Сумерки»? «Три метра над уровнем неба»? «Дневник памяти»?

– «Мальчик в полосатой пижаме»..? – с сомнением предлагает она. – Или ты можешь выбрать любой на свой вкус, но предупреждаю: если будет ужастик, я буду сидеть с закрытыми глазами!

– Не уверен, что драма или ужасы попадают под категорию романтичного просмотра фильма у камина, – я качаю головой.

– «Вечное сияние чистого разума»? – снова предлагает Аля, и я вздыхаю.

В привычном мне мире женщины выбирают что-то попроще: «Красотку», «Осень в Нью-Йорке». Нестареющую классику романтических комедий и мелодрам. Впрочем, фильм я включаю, и мы устраиваемся у камина, но надолго просмотр меня не занимает: после первого бокала Аля стягивает свой свитер и остаётся в крохотной полупрозрачной маечке.

Под майкой – самый обычный, без узоров и кружев, трикотажный бюстгальтер. Без швов. Поэтому очертания сосков – это первое, что бросается мне в глаза.

Больше меня не привлекает действие на экране. Больше меня не привлекает ничего, что привлекало когда-то раньше. Я грежу лишь об одном – как пройдусь языком по нежной коже её груди, как восхитительно будут ощущаться её соски у меня во рту. Дьявол!

Вино расслабляет её ровно настолько, чтобы она уютно устроилась на моём плече, открывая превосходный вид на ложбинку меж грудей.

– Аль, может, ещё вина? – хватаюсь за соломинку в последней надежде спастись.

– Нет, спасибо. Обычно я вообще не употребляю алкоголь. Вдруг не смогу себя контролировать? – она смеётся.

Под тонкой маечкой, в удобном лифчике грудь дрожит и трясётся от её смеха. Её волосы пахнут земляникой, и этот запах сводит меня с ума.

– Что же ты обычно делаешь, когда теряешь контроль?

– Обычно я его не теряю. Поэтому и не знаю, чего ожидать. – вежливо отвечает она, но тут же прыскает. – На всякий случай нам лучше не рисковать. Вдруг я решу во что бы то ни стало совратить тебя?

– Аля, малышка, – смеюсь я, но тут меня осеняет: – Да ты уже опьянела?

Заглядываю в её глаза и чертыхаюсь. Осоловевшим взглядом смотрит на меня с восторгом и даже не пытается скрыть своего интереса.

Тянется ко мне руками, приближает вплотную своё лицо и осторожно целует. Невесомо. Я отстраняюсь, и она разочарованно выдыхает.

– Тебе нужно поесть, Аля. Иначе завтра будет плохо.

Конечно, она опьянела с пары бокалов! Завтракали мы поздно, обошлись без обеда, долго гуляли по пляжу. Аля продрогла и вся замёрзла на пронизывающем ветру с моря. А в тепле и с бокальчиком вина сразу оттаяла и захмелела.

– Я не хочу есть, – сопротивляется девушка. – Я хочу целоваться.

– Начнём сразу, как ты поешь, – обещаю ей и скрываюсь в кухне.

Пока наполняю её тарелку сытной белковой и высокоуглеводной пищей, не слышу, как она подкрадывается сзади. Только чувствую, как тонкие руки обнимают меня со спины и Аля утыкается лбом чуть ниже моей левой лопатки.

– Не обижай меня, – жалобно просит она.

– Я же сказал, что поцелую тебя, когда ты поешь, – тихо смеюсь я. – Ты такая нетерпеливая после вина!

Она чуть крепче сжимает свои руки вокруг меня.

– Я знаю, что это не навсегда… В жизни так не бывает, правда, чтобы сразу и навсегда? Первая любовь не длится долго, да? Когда всё закончится, я не хочу пожалеть о том, что было между нами… Пожалуйста, не обижай меня… Я не хочу, чтобы мне было больно, Алекс.

Её тихая, сбивчивая речь попадает прямо в цель, стреляет в моё сердце, плавит внутренности, выжигает кислород, заставляя дышать чаще, глубже, вышибает почву из-под ног. Мир сужается до крохотной точки, той, где её ладонь лежит поверх моего сердца.