Домик у озера

Прошёл месяц, Мойре скоро нужно было оплачивать следующий период проживания, как было указано в договоре. Она прочитала все свои книжки уже давно и принялась опустошать библиотеку дома. Она больше не боялась плавать в озере, один раз она всё-таки решила даже взять вибратор с собой в воду, когда была слишком возбуждена. Но потом целый день шерстила интернет, чтобы убедиться, что не могла получить никаких инфекций при этом. Но у неё всё было хорошо, за исключением кошмаров. Она больше не могла попасть к вратам, точнее не помнила ничего из снов. Она просыпалась с небольшими царапинками на пальцах, руках, ногах, как будто бы носилась, как угорелая, по лесу. За это время она перешерстила весь сайт прошлых хозяев, изучая сверхъестественное, её познания росли и крепла вера во всё это, потому что ко всем фактам прилагались логические объяснения. По крайней мере, они казались девушке логическими. Она также посмотрела почти все сериалы из своего списка, некоторые фильмы, а игры она уже перепрошла по многу раз, даже, казалось бы, самые сложные. В этот день к ней снова пришли месячные, она снова отметила их в своём календарике. Как оказалось, они пришли ровно через месяц, прям день в день. Сейчас у неё уже не было сомнений на счёт того, что это действительно менструации, что она может иметь детей, наперекор прогнозам гинеколога, даже мечтала прийти к ней и посмеяться в лицо этой врачихе. Она даже много раз думала об Алане, хотя они больше не общались. Будто бы оборвались провода между ними, Мойра чувствовала тяжесть в груди и грусть, но просто не хотела ему писать. Точнее она хотела увидеть его, ей не хотелось сухого общения в интернете или по телефону. Её хотелось бы, чтобы он написал, как гарантия того, что все чувства ещё в силе. На самом деле это смешно, Мойра только сейчас осознавала, что она одна из тех людей, которые бояться сделать тот самый первый шаг. Ей нужен был всего один день, когда бы она смогла увидеть его, предупредить, что ей нужно с ним поговорить, чтобы у неё не было шансов уйти без разговора, чтобы, наконец, признаться ему, ведь больше препятствий и оправданий у неё не было. Хотя, скорее всего, это и было тем оправданием, которое она сочинила, но всё же, она всё больше считала себя смелой, а никак не трусихой. Но я бы и сам не назвал её трусихой, она была очень смелой, она не покинула этот дом, не бежала в страхе. А решила во всё разобраться, как герои её любимых сюжетов, несмотря на то что здесь действительно происходили странные вещи. А что касается дел сердечных, то я думаю, что биться чего-то тот, кто больше всего переживает за отношения. Ведь на самом деле важно, чтобы всё было хорошо, от выбора своей пары, до будущих свершений. А у Мойры и не было отношений никогда, может кто-то скажет, что она не давала себя шанса, но я бы сказал, что она просто не хотела растрачивать зря свои эмоциональные силы. Она использовала тех, кто использовал её, всё по-честному, только секс. Но ей, правда, хотелось той сказки, о которой принято мечтать, я не знаю того, кто бы ни хотел.

Это был обычный день. Его ничто не выделяло среди остальных, Мойра также стала готовить после обеда, наслаждаясь процессом, поглядывая фильм. Даже мысли, которые её посещали, были обычными, повседневными, пусть даже они и не затрагивали повседневность. Всё те же диалоги, которые она проговаривала вслух сама с собой. Она могла обсуждать что-то с коллегами, представлять, как даёт отпор наглому начальству, как всё-таки решается признаться Алану, целует его и растворяется в нежных объятиях любимого человека. Часто ей приходили в голову детские диалоги, точнее диалоги из детства, а именно с родителями. Она многое, как ей казалось, говорила не так, что-то недоговорила. Она чувствовала себя виноватой в их смерти, что не так сильно их любила, что нельзя было спать, когда увозили мать, что она что-то могла исправить… Но она ничего бы не смогла, она была просто маленьким ребёнком, который лишился родителей. Она часто отрицала это, но она действительно скорбела по ним. И её отрицание было не в том, что она хочет показаться сильной, а в том, чтобы прогнать мысли о них. Она винила их во всех своих проблемах, в своём бесплодии, в том, что они не стали для неё теми родителями, которых она видела у одноклассников и друзей, ведь именно они стали теми, из-за кого она не верила в любовь и семейное счастье, но всё равно любила их. Это детская наивность, широта души, которая впускает всех, кто любит их тоже, кого им жалко, кто всегда рядом.

Через некоторое время, когда она уже приготовила поесть, позвонил хозяин дома. Скорее всего, ему нужно было узнать, готова ли она оплатить следующий период или она всё-таки решила, что пора ехать домой. А ведь она, действительно, всерьёз думала о возвращении…

– Я отвечу вам завтра, сегодня обдумаю всё, и сама позвоню! Хорошо? – ответила Мойра на кучу вопросов хозяина сразу.

– Да, хорошо. Завтра как раз я приеду к вам, если вы передумаете остаться, то я вас подвезу. Мне как раз нужно в ваш город по делам, мне не сложно!