Домина (ЛП)

— Все прекрасно.

Она смотрела, как Общество убивало врагов.

Она знала глубоко в душе, что хотела делать.

Однажды она присоединится к небесам.

70

Кровный долг

Глаза Малисы были черными, как ночь.

— Как?

Всего одно слово. Но оно резало как нож.

Сирена только улыбнулась.

— Я позвала друзей.

— Ты за это заплатишь.

— Возможно. Но зато я вижу, что ты понимаешь, что я могу тебя одолеть.

— Тебе меня не одолеть. Если придется убить сотни драконов, я это сделаю, — прорычала Малиса.

Но ее голос был напряженным. Словно она срывалась с края. В одну минуту она была холодной и уверенной, а в другую увидела шанс на поражение. И она неслась в то безумие. То же безумие возникало в Каэле время от времени.

Сирена думала, что это магия крови влияла на человека, терпящего зависимость, ломку и убийства. Но она начинала подозревать, что у того безумия был другой источник. Может, болезнь Малисы проникала в тех, кто украл магию. Может, она так их заражала, что они теряли разум.

— Я все еще выиграю в этой войне, — заявила Малиса.

Она шагнула вперед. Тьма росла и росла. Окутала ее полностью, растекалась, как миазмы. Тьма поползла по полу, покрыла из ноги, спустилась по стене и направилась к драконам. Она покрывала все. Словно могла затянуть их во тьму.

Сирена не могла это допустить.

— Ты не победишь. Не пока я жива.

Она коснулась бриллианта на горле, бросила стихии в Малису. Та легко избежала удара, но это замедлило на миг ее магию. Этого хватило Сирене.

— Ты могла быть больше, — сказала Малиса. — А теперь просто действуешь мне на нервы.

Она бросила сеть. Не просто тьму, а еще и то, чего Сирена раньше не видела. Тьма была почти твердой. То была смерть. И Сирена не успела отреагировать. Она не ожидала такого.

На миг Сирена замерла и ждала. Вот тот миг. Если ей нужно пожертвовать собой ради спасения ее армии, так тому и быть. Ей не хватало времени поднять щит. И она не была уверена, что это сработает. Не было времени изучать плетение, ведь сеть была не из магии Дома. Это была магия крови — темная, извращенная и злая.

И это погубит ее.

Она закрыла глаза за миг до того, как это достигло ее.

Попрощалась с миром вокруг нее.

А потом что — то врезалось в ее тело. Что — то твердое. Похожее на человека.

Глаза Сирены открылись, Авока встала на пути атаки Малисы. Ее белые клинки приняли на себя удар. Как только магия коснулась мечей, они почернели. Словно их покрасили.

Сирена рухнула на землю в паре футов от места, где стояла. Авока упала рядом с ней. Ее клинки вылетели из рук, откатились далеко от места, где она теперь лежала.

А потом Сирена ощутила это.

Связь. Порвалась.

Сирена закричала от боли и горя.

— Нет, нет, нет, нет, — она задыхалась, держалась за бок, словно от физической раны.

Потеря Авоки была как разрез на животе, из которого вывалились внутренности. Так не ощущалось в другой раз при разрыве связи. Потому что она выбрала Авоку. И она этого хотела.

После всего, что они пережили, все не могло так закончиться. Связь была вечной. Все время, пока Авока была в коме, связь была уверенностью, что Авока еще была с ними. Это всегда показывало Сирене, что до нее просто нужно было дотянуться. Она не была мертва.

А теперь… ничего не было.

Казалось, кровный долг, в котором Авока поклялась давным — давно, был отплачен. Сирена спасла Авоку в лесу у Элдоры и отдала за нее жизнь. Жизнь за жизнь. Но они оказались связаны. И теперь долг был отплачен.

— Авока, — выдохнула Сирена, держась за бок, подползая к ней. — Нет, Авока, пожалуйста.

Слезы лились по лицу Сирены, она смотрела сквозь них на свою сестру по духу.

И тогда увидела.

Тьма дотянулась до нее. Тьма сделала темной ее ладонь, поднялась до запястья, портила кожу, задевая ее. Заражение. То, что… погубило ее.

Она с ужасом смотрела на подругу. Сирена была готова умереть. Пожертвовать собой, если бы это помогло их делу. Но она не хотела терять друзей. Терять Авоку. Это было невозможно.

Но связи не было.

Это было доказательством, хоть Сирена и не могла поверить.

Сирена ощущала связь с Сариэль. Сестра по духу успокаивала ее, поняв, что случилось.

«Я приду за тобой, покончив с последним волдере. Мои искренние соболезнования. Она была доброй и искренней. Лучшей из нас».

Авока была лучшей. И Малиса это испортила.

Дин подошел к ней.

— Сирена, нам нужно двигаться. Нужно уходить отсюда.

Она стряхнула его руку.

— Я не могу ее бросить.

— Нам нужно отступить.

Сирена видела только Малису.

— Как ты могла так поступить?

Малиса улыбалась.

— Теперь ты знаешь половину боли, которую я ощутила, когда меня бросила моя сестра.

— И что? — спросила Сирена сквозь слезы. — Ты обижалась две тысячи лет и вымещала зло на всех остальных? Не можешь смириться с тем, что случилось с Бенеттой?

— О, это мне нравится куда больше, — сказала Малиса. — Я просто заставлю тебя смотреть, как я убиваю всех твоих друзей.