Доминант

Его руки торопливо задирали мою юбку. Губы впились в сосок, сжали его, потянули – и я застонала, почувствовав, как в ответ на это вспыхнуло жаркое пламя у меня внутри. Услышав мой стон, он на мгновение замер, а потом впился в мои губы, словно срывая этот стон, грубо и безжалостно. Я задохнулась от его напора, его первобытной ярости, но не попыталась отстраниться – наоборот, прижалась к нему плотней, словно мечтая слиться с ним в одно целое.

Его губы сминали мои – словно уничтожали преграды, что я так долго возводила между нами. Язык проник в мой рот, бесстыдно и жадно играя с моим языком. От их будоражащего танца кружилась голова и путались мысли. Я совершенно потерялась в этом поцелуе, растворилась на горячих губах для того, чтобы напоить его своей страстью и самой напиться этого хмельного напитка.

На мгновение мы оторвались друг от друга и застыли, тяжело дыша. Пульс бился в висках, словно набат. Лицо Адама раскраснелось, в глазах полыхало пламя. От его пламенного взгляда по телу пробежали мурашки, а внизу живота что-то тяжело запульсировало. На меня еще никто так не смотрел – так, словно вся его жизнь зависела от этой минуты. Словно я была для него самым желанным, самым важным на свете.

Он коротко застонал и снова набросился на меня – словно неумолимое цунами, словно ураган. И я с готовностью отдалась этому урагану. Вцепилась в рубашку, притягивая его к себе. Мечтая о том, чтобы полностью с ним слиться, раствориться в нем.

Страсть накрыла меня как волна. Дрожащими пальцами я принялась расстегивать его рубашку. Где-то глубоко внутри тонкий голос рассудка заходился криком, предостерегая меня, напоминая, что Адам опасен. Но я не слушала его. Об этом я подумаю после, сейчас же меня влекло к Адаму с непреодолимой силой. Я хотела его – как никого другого в своей жизни. Срывала с него одежду, словно мне жизненно важно было увидеть его обнаженным.

Он приподнял меня, и я обхватила ногами его бедра. Когда он успел расстегнуть брюки? Я не знаю… Я словно выпала из реальности. Он ворвался в меня с глубоким стоном, и волна жара внутри меня словно всколыхнулась, помчалась по венам, сметая все на своем пути. Я снова застонала, громко и глубоко, и на этот раз он не стал заглушать этот стон.

Мой мир словно преобразился. Словно в него пришла гармония. Словно в его запутанном пазле наконец встали на место некие недостающие детали. Все было так необычно и так… Правильно. И этот безумный поцелуй. И мое влечение к нему, иррациональное и необъяснимое. И страсть, заставившая меня забыть обо всем.

Гладкая кожа и твердые бугры мышц под ней. Терпкий, звериный запах, смешивающийся с ароматом дорогого парфюма. Низкий, хриплый голос, бормочущий мне на ухо слова, разобрать смысл которых я уже не могла… И мощные, яростные удары, пронзавшие, казалось, меня насквозь.

Он держал меня на руках, то приподнимая, то снова насаживая на свой член. Словно я качалась на волнах в бурном море. Под лопатками скользило гладкое дерево стенных панелей. А внутри меня пульсировало чистое, откровенное желание. Страсть, заставлявшая сердце биться гулко и бешено. Снимавшая все пороги и оковы, навязанные приличиями и разумом. Превращавшая нас в одно целое.

Он был неутомим. Сильное, могучее сердце, что билось в его груди, казалось, гнало кровь не только по моим, но и по его венам. Он раздул во мне это безумное пламя, отравил меня ядом страсти – и теперь пожинал плоды. Я извивалась в его руках, умоляя только об одном: чтобы он не останавливался, не прекращал своего мощного и стремительного натиска. Но он уже и не мог остановиться. Мы не могли. Мы прошли точку невозврата. Меня уже больше не пугало пламя в его глазах. Каким-то странным чутьем я знала: мои сейчас полыхают точно так же. Стоит ему остановиться – и я просто умру.

Я сходила с ума. Потеряла и стыд, и страх, и здравомыслие. Их словно выжгло потоком лавы, в которую превратилась моя кровь. Только одна мысль билась в странно пустой голове: «Еще… Больше… Глубже и жестче…» Утолить этот дикий голод, лишающий меня рассудка. Заставляющий раскрываться навстречу Адаму, принимать его все глубже и сильнее. Он разжег во мне эту страсть, и только он может утолить ее.

Толчки, следовавшие один за другим, все ускорялись. Я задыхалась в его руках, чувствовала: еще немного – и я просто лишусь чувств. Внутри меня словно натянулась и тонко зазвенела струна – тугая, хрупкая… А жестокий музыкант все сильней натягивал колки, увеличивал напряжение, добиваясь идеального звука… И струна не выдержала, лопнула. Мощный оргазм просто сокрушил меня, заставив закричать, когда реальность взорвалась мириадами разноцветных искр.