Домино

Суп получился совершенно замечательным, каждому досталось по большой тарелке и еще осталось полкастрюли на завтра. Воспользовавшись тем, что все были в сборе, я решил порасспросить про Хондра.

Хондр прибыл с Бодайбо, как и Бульдегомы, и лет десять до отъезда с неизменным успехом выступал в жанре скульптора-левитатора — есть у них там такой вид искусства, когда соревнующиеся создают тяжелые многоэтажные конструкции, которые потом плавают в воздухе по кругу, а зрители смотрят и голосуют за лучшую. Почему тяжелые, потому что что делаются в основном из местного камня. Получается красиво и надежно, потом их используют в качестве павильонов, арт-объектов или летних домов. Все шло прекрасно, пока какое-то ушлое молодое дарование, не решило сменить технологию и сделать свой проект из легкого пластичного материала, что позволило ему, конечно, изобразить гораздо более сложную и высокую конструкцию. Перед началом конкурса Хонгр уже понимал, что проиграет, но то, что произошло потом, оказалось во много раз хуже. Тяжелые конструкции никогда не отклонялись от заданной траектории и всегда плыли по кругу, поворачиваясь вокруг своей оси, чтобы зрители, могли их рассмотреть. А легкое строение молодого конкурсанта такой устойчивостью не обладало, и первый же порыв ветра сорвал его с заданного пути и швырнул в соседнюю. Соседней оказалась конструкция Хонгра. На такое воздействие она рассчитана не была и с траектории слетела. Никто из организаторов не успел отреагировать, конструкция Хонгра врезалась в следующую, и они вместе упали на трибуну. Пострадало тогда две дюжины человек — переломы, ссадины, ушибы, два сотрясения мозга, — и было бы гораздо хуже, если бы люди на Бодайбо не умели бы выставлять базовые щиты.

Несмотря на то, что вины Хонгра в этом событии не было никакой, он оставил карьеру скульптора и ушел в медики. Друзьям он сказал, что пока не сможет помочь такому же количеству людей, чем получили травмы на конкурсе, он не успокоится. Но сначала он помог двум дюжинам, потом четырем, потом шести… Друзья замучили его вопросами, когда же он вернется, а Хонгр взял и уехал с Бодайбо. Теперь живет здесь.

— И поднять человека в коконе для него вообще не усилие, — пояснил Драк. — Я иногда думаю, что он мог бы поднять в воздух весь набитый людьми бар Октора, если б захотел.

— Но он человек серьезный, и никакими перфомансами больше не занимается, — закончил Котий.

Вот какая история. Я потрогал бок, кажется, уже все прошло.

Мы закончили обедать, Драк с Котием ушли к себе, я остался мыть посуду, а Уфф — сидеть на подоконнике. И когда я закончил вытирать тарелки, заметил, что Уфф пытается разглядывать свое отражение в воде.

— Уфф, что ты делаешь, — спросил я на всякий случай. — Хочешь понять, похож ли ты на Рапануита? Так похож.

— Ну… да… — замялся Уфф.

— Пойдем, — я подхватил его и отнес его в ванную комнату и посадил перед зеркалом. — Здесь будет видно гораздо лучше.

Уфф был настолько очарован зеркалом, что даже решил пока остаться в ванной. Я его предупредил, что зеркала бьются легко и чтобы он тут не скакал. Новость его расстроила, он думал, что зеркала такие же каменные, как и он. Мама дорогая, уж не познакомиться ли с зеркалом он решил? Ну пусть разбирается. Я бросил Уффа в ванной, а сам пошел делать записи по артехрану, чтобы сделать следующий как положено, а не как получится.

Я понял, что мне нужно очень четко контролировать свои мысли, когда я планирую артехран. Коготь Котия, который мне удалось сохранить и изъять из остатков артефакта, создает достаточный объем. От шкафчиков надо избавиться, скорее всего, они-то и вносили сумятицу, когда я тренировал артефакт отдавать мне именно то, что нужно. Ох, я только что понял, что внутри осталось не только ловчее кольцо, которое Драк сорвал со своей морды, но и мой Термит. Копье я вынул еще до входа в дом, и мы его потом нашли в углу, но ружье осталось внутри артехрана.

Так. Начнем с начала. Я записал свои мысли. Нарисовал схему артехрана, которую хочу получить, с креплениями на стенах для развески нужного. Но теперь надо восстановить артехран в предыдущем виде, чтобы вытащить оттуда все, что там застряло. И нож тоже там, а ведь и он пригодится.