Домой дорогой инков

Мне понравились и новизна, и то, что от теории можно сразу погрузиться в практику, в ощущения, которые наверняка на этом этапе осознавались бы иначе, чем ещё год назад. Я ухватился за идею, поскольку, на мой тогда взгляд, кто лучше разбирается во взаимодействии с внешними и внутренними энергиями, чем праноед, способный по полгода не принимать пищу вообще.

Дмитрий практикует 5 традиций: даосский цигун, японский дзен, традиции 18 тамильских сиддхов, казачьего спаса рода Топоръ и тибетский дзогчен. Как и все школы, с которыми я в последующем встречался, «Сварга» Лапшинова есть сложное сплетение этих систем. Школа имеет несколько ступеней, для перехода необходима регулярная практика и сдача тестовых упражнений. Предварительно я прочёл его книгу «Звук безмолвия», которая не произвела на меня никакого впечатления, возможно по причине неготовности воспринять описанные в ней философию и подходы.

Сам курс проходил в красивом сосновом бору под Санкт-Петербургом и собрал более сотни странноватых, необычных, на мой взгляд, людей, периодически толпившихся возле своего гуру, уточняя нюансы проделываемых ими практик. С первого же дня я стал запутываться во вроде бы правильных и понятных вещах благодаря изобилию терминологии из разных школ. Воспринять описываемый объект, когда в ходе донесения информации он называется разными неведомыми мне словами, оказалось очень сложно. Допускаю, что подобный тур – для тех, кто уже не первый год занимается по методикам Лапшинова. Хоть я и тщательно записывал, но в какой-то момент переключился больше на выискивание аналогов упоминаемых терминов из разных традиций, дабы после разобраться в сути лекции.

В целом, как я теперь уже понимаю, Дмитрий делал верно. Он сначала сонастроил свою картину мира с картинами участников, а затем перешел к периодически комментируемой практике.

Часть упражнений была ориентирована на развитие гибкости суставов и сухожилий и на чистоту тела, другая посвящалась созерцанию, как внешнему, так и внутреннему. Чуть позднее к ним добавилось дыхание и концентрация.

Ежедневная работа также включала теоретическую и философскую часть, разные комбинации практик для чистки нервной системы. Новые упражнения с усложнением добавлялись постепенно. Ночью тоже необходимо было работать – определённой последовательностью действий прийти в состояние осознанного сна. Возвращаясь в номер измотанным и перегруженным странной подачей материала, вместо попытки хоть как-то систематизировать и уложить в голове темы, я уже был не в силах управлять мозгом, который практически сразу отключался.

Скажу честно, большая часть практик мне не зашла. Какие-то меня удивили, а какие-то вызвали очень тонкие, едва заметные ощущения, которые я тогда ещё не мог идентифицировать. Самым, пожалуй, важным в этом курсе был сам факт, что я встал на путь практики. Кто бы мог подумать, что выводы из книги заставят меня двинуться к новому познанию, практически не дав паузы на передышку.

По прошествии семи дней я чувствовал себя запутавшимся, понимал, насколько всё сложно и что для достижения каких-либо результатов требуются годы работы, а может и десятилетия, которые, кстати сказать, имеются в наличии. Допускаю, что мой уровень подготовки просто был недостаточен, чтобы получить нужный объём пользы от этой, фактически, первой встречи с энергетическими практиками.

В финале случился странный эпизод: я подошёл поздороваться с Димой, а он протянул руку так, чтобы пожать почти локоть. Как мне потом объяснили, таким образом он защищается от негармоничных энергий или умышленного воздействия, вампиризма. Это было для меня удивительно, а с учётом нынешних знаний и опыта вызывает дополнительное недоверие к способностям мастера. Справедливости ради отмечу, что в глазах Дмитрия тоже читалось отсутствие какого-либо интереса к моей персоне и к участию в написании новой книги.