Домой ▪ Все только начинается ▪ Дорога вся белая

Мы подпрыгивали на камнях и на рельсах. Мы ехали по каким-то улицам, по набережным, мимо парков. Я смотрел в окно и ничего не видел. Все как-то застыло но мне, и все на земле стало безразличным и страшно далеким. Я ехал вместе с Ирой, но она могла уехать и без меня. Я был ей совершенно не нужен. Машина остановилась, и мелькнуло лицо Федора Ивановича. Тетка стояла на тротуаре и говорила с ним. Я поднял свой чемоданчик и сапоги и старался не смотреть на Иру.

- Я выйду, — сказал я.

- Что ты, Саша! — Ира схватила меня за руку. — Мы все здесь поместимся. Подвинься немножко.

Я повернулся и увидел тетку, она села к нам, а Федор Иванович сел рядом с шофером. Он перегнулся и протянул мне руку.

- Опять встретились. Как дела-то?

Я что-то ответил.

-Такая погода. Такая весна, — проговорила тетка. — Давайте немного прокатимся.

- Ты любишь, Саша, большую скорость? — спросила Ира.

Я сказал:

- Да.

Я не знал, что мне делать. Я ненавидел себя за то, что остался в этой машине. Мне нужно было уйти. И может быть, уйти насовсем. Я бросил наших ребят. Я обманул их. И потом бежал по полю, потому что боялся опоздать на поезд. И все для того, чтобы получилось вот так. Меня возят как вещь.

Машина шла на большой скорости. Мелькали дома и улицы. Мы проехали под мостом. По обеим сторонам стояли огромные мрачные здания, холодные и безразличные. Потом потянулись стройки. Все время по сторонам виднелись громадные черные стены, пустые окна, краны, штабеля блоков и длинные заборы. Очень низко пролетел самолет. Потом шоссе стало совсем пустое.

- Это хорошо, что выдумали автомобили, — сказала тетка. — Приятно чувствовать скорость. Иногда этого хочется.

- Машина - это благо, — сказала Ира. — Словно полет.

Мы ехали куда-то дальше.

- Здесь уже были окопы, — проговорил Федор Иванович. — И вот там - окопы. Здесь кругом окопы. Когда видишь, сколько сделано, начинаешь понимать, что прошло много лет.

- Нет, не прошло никаких лет, — сказала тетка, — Все только начинается. Всегда все только начинается.

Федор Иванович повернулся и посмотрел на нее.

- Я не права? — спросила тетка.

Ира рассмеялась:

- Я согласна. Всегда все только начинается.

Федор Иванович лег плечом на дверь и прислонился головой к стеклу.

- Каждый год наступает весна, и каждый год приходит тепло, — сказала тетка.

Ира тоже что-то говорила о солнце, о весне, о том, что скоро должно быть тепло.

- Женщине нужно тепло всего мира, чтобы она имела что раздавать, — объявила тетка.

- Давайте повернем, — вдруг проговорил Федор Иванович. — Очень далеко.

Я посмотрел на него и почему-то вспомнил «солдатский вечер». И вспомнил, как он рассказывал про чужие окопы. Наверное, в окопах лицо у него было такое же, как сейчас, усталое и суровое.

Тетка замолчала.

Когда машина повернула к городу, впереди все было в дымке и в огнях. Рои и рои огней.

Я чувствовал себя нехорошо. Я был в этой машине посторонним.

Машину подбрасывало. Мы были уже в городе. Трамваи шли быстро и были почти пустые. Мы ехали у самого тротуара. Слишком близко к тротуару. И как-то опасно. Потом нам загородил дорогу какой-то мужчина. К нему подбежала женщина. Мужчина поднял руку. Мы не остановились.

- Невский, — сказал Федор Иванович. — Как будто ничего нового, а все же другой. Невский. Какой сегодня день?

- Среда, — сказала тетка. — Вы думаете о делах? В такой вечер?

В машине стало светло. Мы свернули, и я увидел знакомый подъезд. Ира вышла первая. Она взяла мой чемоданчик и сапоги. Тетка и Федор Иванович сидели в машине. Мы стояли на тротуаре.

- Возьми, пожалуйста, корзину, — сказала Ира. —Я подержу дверь.

Я посмотрел на нее, потом наклонился.

Сперва я был у нее как прицеп, а теперь - просто грузчик. Так ей хотелось. Ну что же. Для этого я и бросил ребят. На лестнице пахло краской. На втором этаже лампочки не было. На перилах сидела кошка, она даже не шевельнулась. Я подумал, что мог бы подниматься по этой лестнице очень долго. На любой этаж. Медленно, шаг за шагом. Ира открывала дверь. Я поставил корзину на перила. На ступеньке лежало десять копеек. Ира открыла дверь. Я опустил корзину на стул. Ира бросила чемоданчик и сапоги и вдруг повернулась и обняла меня.

- Сегодня такой хороший день! — сказала она. — Очень, очень хороший!

Мы стояли близко, совсем рядом. Я посмотрел на нее и подумал, что мне нужно уйти сейчас же. Что-то разделило нас. Откуда-то донеслась музыка: саксофон и ударник. Ира улыбнулась. Улыбка у нее была какая-то очень далекая.

- Раздевайся, — сказала она. —Дай я поухаживаю за тобой.

Я смотрел, как она вешала плащ.

На подоконнике лежал мой Цвейг. Надо было отнести его в библиотеку. На полу лежал новый ковер. Ира сняла туфли.

- Что это нет Оли? — сказала она, потом посмотрела на меня и засмеялась: — Ох, ведь я забыла вынуть мои цветы! — Она, соскочив с дивана, прямо в чулках побежала в коридор.

Голос ее доносился из коридора.

- Они у меня в кармане.

Я вспомнил, как сидел в поезде, смотрел на поля и как покупал цветы. Мне хотелось быть сейчас в нашей яме и таскать камни.