Домовёнок Кузька

Маленький домовёнок ждать не умел. Сундучок в руки – и к Могучему дубу. Если уж ноги сами принесли его в лес, то пусть сами и уносят отсюда. Долго ли бежал, коротко ли, вдруг слышит: собаки лают. Значит, деревня рядом. Кузька, откуда силы взялись, продирается сквозь кусты. Выскочил на поляну, а там дед Диадох с Лешиком деревца пересаживают и поют. Песни у леших без слов, похожи на собачий лай с подвыванием.

– Молодо-зелено! – показал дед Кузьке на тонкие рябинки. – Теснятся, глупые, подрастут – и ветку вытянуть некуда.

Утром Кузька с сундучком – опять из лесу. Но уже не туда, куда ноги несут, а куда глаза глядят. Бежал, бежал, слышит стук топора. «Ну, – думает, – пристроюсь под телегой, люди и не заметят, кого с дровами везут». А это не топор стучит. Дед с Лешиком сухостой валят.

– Сами не свалим, – объяснил Лешик, – от ветра упадёт на кого и придавит.

– Дело не медведь, само в берлогу не уляжется. – Старый леший тюкал ладонью, как топором, по чахлым деревцам. – Вот мы и управляемся, старый да малый. И не в лад, да ладно. И не хитро, да кстати.

На другой день подул ветер, верхушки деревьев кланялись ему вдогонку. «С родной стороны!» – обрадовался Кузька, побежал против ветра. Бежит, бежит, слышит щёлканье кнута. Скорей к пастуху со стадом! А это дед Диадох стучит в ладоши. А над ним по веткам мчится стадо, да только беличье, перегоняют его лесовики из ельника в орешник.

– Кузя! – кричит Лешик. – Ветер прилетал, весточки не принёс. Нету вон в той стороне твоей деревеньки!

Несколько дней собирал Кузька с белками орехи, лучшие клал в кузовок – гостинец из леса для друзей-домовят. А потом с сундуком да с гостинцем бежал, бежал, а кругом один лес – тоска зелёная. Со злости начал грибы сшибать лаптями. Вдруг слышит:

– Пошёл, нашёл, потерял! Потерял, нашёл, пошёл!

Люди ходят, грибы ищут! Надо пойти за ними потихоньку да ещё в корзины грибов подложить незаметно. Глядь, а это и не люди вовсе. Дед Диадох и Лешик собирают под ёлками какие-то красные ягоды. Съел одну – невкусно.

– Семена ландышей, – сказал старый леший. – Птицы отнесут их в Обгорелый лес. Печален лес без ландышей… Пошёл, нашёл, потерял!

– Потерял, пошёл, нашёл! – отозвался Лешик. – Поговорка у нас такая. Повторяй за мной, Кузя!

– Пошёл, нашёл, потерял! – нехотя подтянул Кузька.

– Потерял, пошёл, нашёл! – И дед Диадох вручил домовёнку сверкающий сундучок, сокровище домовых.

Как это Кузька потерял его в лесу? Лучше самому пропасть, чем вернуться домой без сундучка! Никуда он больше не бегал. Сидит на пне, ждёт, не побегут ли от ветра верхи деревьев. Пять ветров прилетали, никаких вестей с родной сторонки, все стороны чужие. И всё кругом домовёнка чужое. Цветы не те: горошек мышиный, лён кукушкин, капуста заячья, всё не на грядке, а в беспорядке. Сколько ни дёргай, ни тебе красной морковки, ни жёлтой репки. Даже лопухов нет.

И птицы не те: никто не кукарекнет, не закудахчет. Гуси и утки только в небе гогочут, пролетая стаями. Чего они в небе не видали? Чириканья много, а воробья ни одного. Мыши и те другие: про кошек слыхом не слыхали, домовых не дразнят, Лиса с Медведем куда-то пропали, поговорить не с кем.

– Дед, а дед, – говорил Лешик, – этак Кузя у нас зачахнет, на корню высохнет. Давай сведём его домой!

– Беда, – тихо, как сухие листья шуршат, отвечал дед. – Всяк кулик на своём болоте велик. Давно б вывели его из леса, да ведь не знаем, цела его деревенька или нет. Каково ему будет одному на пепелище в чистом поле, да ещё зимой? Будем ждать: не тот ветер, так другой принесёт весточку.

Чего-чего, а ждать лешие умеют. Дождись-ка, пока из жёлудя ещё один могучий дуб вырастет. А лешим хоть бы что, ждут себе, поджидают.

– Не умею я ждать, – горевал Кузька. – Мы, домовые, только праздники умеем ждать, тут уж ничего не поделаешь.

– Вот и хорошо, – сказал дед Диадох. – У нас в лесу скоро праздник. Гостем будешь. А зимой такие гости придут, что и хозяевам воли не дадут: мороз-трескун да вьюга-метелица. Ну да тёмна ночь не навек…

Осенний праздник

Маленький домовёнок дождался лесного праздника. Ну-ка, посмотрим, как пляшут в лесу, что поют, чем угощаются!

– Кто с нами, кто с нами петь и плясать? Кто с нами, кто с нами в игры играть? – завопил домовёнок, выскочив из берлоги.

Дед Диадох остановил его: осенний праздник начинается тихо – любуйся красотой, да так, чтоб ни один золотой или красный листик не упал с ветки.

Такого синего неба и летом не увидишь. День радовался солнцу, солнце – всякому зверю и птице. Берёза Кургузенькая сияла такой красотой, что все деревья кругом восхищённо шелестели. Осина Трясушка в красной одежде была так хороша, что с её красотой могло поспорить лишь её отражение в большой луже. Всяк хотел оставить о себе добрую память на долгую зиму.

Тихо вышли на поляну к Красной сосне лесные звери. Кузька оглянулся, а рядом – лось. И не слышно, как подошёл. То ли дело корова или лошадь! То-то было бы треску, мычания, ржания.

А вот из кустов вышли – тихие, серые, как туман, глаза горят – собаки не собаки, сели на поляне, подняли морды.