Домовладелец среди землян (СИ)

«Бонус к силе. Ваша сила повышается на 30%. Увеличение идет только к личным характеристикам».

Жаль, что мудрость не увеличилась. Ну тут понятно, этот уничтожитель и правда был чистым физиком, мана вряд ли ему была нужна. По крайней мере, ни разу ничего такого не использовал, пока я был на задворках сознания. Полезные способности, правда жаль, что увеличивается на процент от личных характеристик, без учета плюшек от системных предметов. Но все равно, при вложении 1 единицы в силу или ловкость — тебе добавляется 1,3. Смотрим, что еще послала мне судьба…

«Железный желудок. Вы можете есть сырые продукты, не боясь за свое здоровье. А также с уже истекшим сроком годности»

Эм, ну тут ясно, тут понятно, даже думать об этом не буду, чтобы снова не сблевать.

«Иммунитет к вирусу. При получении ранения от зараженных, вы не заразитесь».

Хе, а вот за это вообще спасибо. Ну да, логично, раз уж был тварью, то куда уж дальше…

«Скорость реакции. Ваша скорость реакции повышена на 40%».

Понятно, что ничего не понятно. Повышена на 40% по сравнению с кем или чем? И на что влияет? Короче, пусть будет, потом разберусь.

Ну вроде все. Интересно, а активные способности у уничтожителя были? Или только пассивки? Хотя вряд ли только они, наверно просто не было смысла их использовать на слабых врагах. А сильный сразу обездвижил, да на цепь посадил, не согласившись на честный бой. В принципе, я и не думаю, что мне перешли все плюшки зверя, иначе это слишком кучеряво бы было. Да и вообще, мне еще повезло, что мои способности вернулись. Видимо, привязка класса идет именно к сознанию, а не к телу. Или не совсем к сознанию? Мне же досталось что-то от твари, после его изгнания. Блин, непонятно. Ладно, все равно сейчас ничего не выясню, слишком мало информации. Поэтому, начнем думать, как мне вернуть мой прежний вид. Да как, как. Также, как вылечил свои ожоги. Божество я или нет? Точнее, Божественный. Ну, пока что, конечно, не особо сильный и умелый, но все же! Да, все же. Хватит тянуть, признайся себе, что просто боишься пробовать, а то вдруг не получится и вечно останешься в теле этого гамадрила. Давай! Соберись! Все, я собрался, собрался! Разобрался… Нет, снова стал кремнем! Лег на песок, удобно устроившись, и стал смотреть на свой указательный палец неприятного сероватого цвета с длинным когтем. Что ж, я хочу, чтобы он вернулся в свое первоначальное состояние. Желание было не так, чтобы конкретно этот палец был такого-то цвета, такого-то размера и с определенным ногтем, нет. Пожелал, чтобы вернулся мой первоначальный вид, каким я его помнил и все!. Давай-давай-давай! Ай, больно! Палец стал визуально меняться, будто втягиваться, скукоживаться, да менять цвет! Ура? Ура, конечно, да только больно, аж выть хочется! Боль была такой, что казалось, будто палец засунули в мясорубку и прокручивают там! Никогда, конечно, не совал туда никаких своих частей тела, но, думаю, ощущения должны быть именно такими. Настолько больно, что я даже рискнул закричать. Да и правильно, кого мне здесь бояться? Одно радует — болевые ощущения длились всего минуту, пока палец приходил в первоначальное состояние. И вот, на моей руке красуется среди длинных пальцев один меньшего размера. Странно, конечно выглядит, но ненадолго, ведь я не остановлюсь, несмотря ни на какую боль! Что там по очкам? Ух ты, списалось аж сорок единиц. Да уж, чую, что я тут надолго. Ну что поделать, бывало хуже…

Что я там говорил много дней назад? Бывало хуже? Да, блин, как же, бывало. Да ни хрена не бывало! Когда я пальцы себе делал, было еще терпимо. Но вот когда пошел более большие кости изменять, то вот это была жесть… Несколько раз я порывался все бросить и остаться уродом на всю жизнь, но чуть ли не силой заставлял себя продолжать. Два месяца! Два месяца я здесь провел! Выбирался только для того, чтобы поесть, да попить. В первый раз это произошло через три дня, благо метаболизм хоть был ускорен, но в связи с тем, что я сейчас мало двигался, да и по сути уменьшал вес сам себе, приводя в состояние, которое было ранее и, соответственно, к меньшему размеру, тело получало еще и это «питание», когда перерабатывала само себе. К моменту первой моей вылазки за едой в большой мир, Имаму даже не успел выйти со склада после того, как я попрощался и был очень удивлен, что я вернулся. Ведь для него не прошло и пары секунд. Эх, хорошо жрецу, а для меня прошла вечность боли, хотя на тот момент к прежнему виду была возвращена только кисть. Показав ее жрецу и ничего не сказав, я быстро насытился, выпил воды и, взяв с собой немного припасов, рванул назад, заниматься самоистязанием. С тех пор я выползал наружу примерно каждые четыре-пять дней, все больше и больше становясь походящим на прошлого себя.